Клянусь, что от нашего соединения я могла увидеть дымящееся наслаждение — всё кругом выглядело мучительно красивым.
Это было изображение, которое я хотела запомнить навсегда.
Наполненный сексом отдых был просто волшебным, но каким-то образом открылось кое-что еще.
Фотографируясь, мы создавали воспоминания и с каждым шагом доверяли друг другу все больше и больше. Я понимала, что нам не стоило этого делать, но почему-то детские шажки превратились в гигантские прыжки. Я не хотела отказываться от всего этого.
Я могла прочувствовать, как с каждой минутой Нейт теряет немного своей прочности. И это идет ему на пользу. Находясь рядом с ним, я как никогда воспринимаю себя по-другому.
Я ощущаю себя молодой, раскрепощенной и свободной. Впервые за всё время я отдаюсь жизни на все сто, и это потрясающе.
Но вместе с тем, меня одолевает страх. И я чувствую себя еще более потерянной, чем раньше.
Мы вернулись домой вчера поздно вечером, и как только заперли лодку в сарае, Нейт открыл несколько коробок и показал мне некоторые вещи. Мы даже принесли несколько фотографий с изображением его отца и поставили их на каминной полке.
Сегодня я провела день с Рози, пакуя вещи Зака, которые оставила на прошлой неделе. Рози рассказала мне о приюте неподалеку от Винвуда, который предоставляет помощь пострадавшим от урагана, и я решила отдать его вещи людям, которые потеряли кусочек своей жизни.
Когда я подъезжаю к дому, с удивлением замечаю машину Нейта в гараже. Еще только шесть вечера, и тот факт, что он рано находится дома, заставляет меня улыбаться. Он ушел этим утром до восхода солнца, быстро поцеловав меня в лоб. Я даже не уверена, бегал ли он с утра. Спустя несколько часов, когда я услышала внизу Рози, то встала, быстро собралась и вышла из комнаты, не обращая внимания на груды нашей одежды на полу.
Как только я заглушаю машину, дверь открывается, и дверной проем наполняется самым прекрасным видом. Нейт снял свой костюма и сейчас одет в чертовски сексуальные фирменные джинсы и обычную белую майку.
Мне хочется наброситься на него прямо сейчас, не могу удержаться от этих мыслей.
Он прислоняется к дверному косяку и скрещивает свои руки на груди, выглядя при это довольно забавно.
Прикрывая дверь, я одариваю его стальным взглядом.
— Что?
Кивком головы он указывает на пустое место рядом с его машиной в гараже.
— Я собираюсь научить тебя парковаться там, знаешь об этом?
Чувствуя себя воодушевленной и озорной, я направляюсь к нему, покачивая своими бедрами.
— Уроки вождения. Я готова, если и ты готов.
Он двигается не для того, чтобы пропустить меня, а для того, чтобы прижимать к косяку. Его руки сжимают мои бедра, а губы находятся в поисках моих губ.
— Не сейчас.
— Ты уверен? — Я упираюсь в него коленом между ног и слегка надавливаю. — Потому что, мне кажется, что именно сейчас ты готов.
Дерзкий смешок возле моего уха говорит о том, что ему нравится мое нахальное поведение.
— Для начала, нам нужно выбраться отсюда.
Я прижимаюсь плотнее к его промежности.
— Ты уверен?
Нейт практически дышит мне в ухо, когда давит на меня своим телом.
Вдруг он выхватывает у меня ключи.
— Я поведу проклятую машину. Полезай в мою.
Затаив дыхание, я смотрю на него.
— Ты — отстой.
Он оборачивается на меня, выходя из гаража такой походкой, от которой невозможно оторвать взгляд.
— Я сделаю все, что ты захочешь, но позже.
Я накручиваю на палец прядку своих волос.
— Ловлю тебя на слове. Сегодня командую я. Выдержишь?
Пока я говорю ему это, он открывает дверцу «Камри». Нейт слышит мои слова, потому как облизывает свои губы, а его рот растягивается в хитрую улыбку.
— Ты будешь удивлена, когда узнаешь о моей выдержке.
Я мотаю головой, понимая, что могу остаться без секса в машине, но компромисс стоит того.
Сегодня он полностью принадлежит мне.
Перед моими глазами вспыхивают картинки обнаженного, в состоянии эрекции и привязанного к кровати Нейта, пока я поливаю его шоколадным сиропом, а затем облизываю, подводя его к краю снова и снова.
Мне интересно, позволит ли он.
Будем ли мы использовать шоколадный сироп.
— Эй, ты где? — Он обдает мое ухо горячим дыханием своего рта.
Я моргаю, и мои щеки покрываются румянцем.
— Я должна переодеться?