Он сомнительно качает головой.
— Нейт, неужели ты не понимаешь? Не имеет значения, чем я занимаюсь. Если я должна присоединиться к Клубу 27, то я не в силах этого изменить.
Он хватает мои руки и целует каждый палец.
— Не говори так.
Я киваю, внезапно понимая, почему мой брат редко говорил о нашей судьбе или наследии, как он называл ее. Не потому, что это было слишком трудно воспринимать для него, нет, скорее, потому что это было слишком трудно воспринимать другим.
Я понимаю это только теперь, когда смотрю в глаза Нейта и шепчу с надеждой:
— Хорошо, не буду.
23 Глава
Жарче огня
Я просыпаюсь от звука бьющегося стекла.
Когда мы с Нейтом возвращались от Жизель прошлым вечером, мы вели себя необычно молчаливо. Когда вместе легли на его кровать, последнее, что я помню, это как успокаивающе он гладил мою спину своими пальцами.
Садясь на кровати, я понимаю, что на мне надета все еще вчерашняя одежда. И я не в силах остановить атакующие меня эмоции.
Неопределенность.
Одиночество.
Я напугана мыслью о своем будущем.
Я хочу быть рядом и увидеть, как родится моя племянница или племянник. Хочу принять свою связь с Нейтом, даже несмотря на то, что никто из нас не признает ее. Эта связь существует, и мне интересно знать, куда она нас приведет.
Но будущее слишком неопределенное.
Еще один звук разбитого стекла заставляет меня выпрыгнуть из кровати и ринуться на вершину лестницы. Ветви пальм загораживают вид на красивое раннее утреннее небо. Но, если посмотреть вниз, то можно увидеть не менее ошеломляющее зрелище.
Нейт.
Сильный и властный.
Всё то, что окружает меня, напоминает мне о существовании чего-то большего, чем о моем мрачном будущем.
Я фокусируюсь на нем.
Нахожу в нем убежище, даже если он не подозревает об этом.
Нейт такой высокий и потерянный в собственном мире. Когда он снова нагибается с метлой и совком в руках, я понимаю, что он убирает осколки и теперь из-за него меня одолевает грусть. Огромные обломки от статуи убраны, но он все еще подметает маленькие частички в кучу и выбрасывает их в мусорный бак, который находится рядом.
Я спускаюсь по ступенькам на цыпочках и останавливаюсь на полпути, для того чтобы присесть и прийти в себя, прежде чем поговорить с ним.
Он поднимает на меня взгляд. На лице проходят тени, но при виде него мой пульс продолжает скакать. Сонный, небритый, во вчерашней одежде, он выглядит все еще чертовски сексуально.
Я убираю локон волос за ухо.
— Доброе утро.
Он кивает и опускает свой взгляд.
— Хочу сказать тебе спасибо.
— За что? Ты убрал всё здесь, не я.
Он качает головой.
— За то, что столкнула меня с тем, с чем мне никогда не приходилось. Ты права. Когда дело доходит до моей матери, я застреваю где-то между днем, когда она ушла, и моментом, когда она вернулась. Я не знаю, как мне быть с этими чувствами, но знаю, что я пытался все это время. Думаю, я должен обсудить это. И тогда, будь, что будет.
Я чувствую боль в груди. Существует множество душевных страданий, исходящих из попыток понять родителей. Мне хорошо это известно. Я провела много лет в поисках ответов, которые так и не нашла.
— Я думаю, любой в состоянии сделать это. Никто из нас не знает, что предоставит нам будущее, но, если ты попытаешься двинуться вперед, это будет огромным первым шагом.
Он стреляет своим взглядом и изучает меня.
— С тобой все хорошо?
Я киваю, и мои кудряшки подпрыгиваю возле лица.
— Да.
Он прищуривается.
— Ты уверена?
Вновь киваю и меняю тему.
— Я могу помочь закончить убираться. Ты же не собираешься опоздать на работу?
Он улыбается мне.
— Я не иду сегодня на работу.
Я обнимаю свои колени, улавливая странный комфорт в его голосе.
— В самом деле. Тебе можно брать больничный?
— Мне можно делать все, что я захочу, и сегодня, я желаю провести этот день с тобой.
Меня одолевает возбуждение, а мое утреннее угрюмое настроение быстро рассеивается в его присутствии.
— И что конкретно ты собираешься делать со мной?
Он убирает метлу и кладет совок, а затем взбирается по лестнице.
Хищник начинает подкрадывается.
На самом деле, я сама сдерживаю себя, чтобы не набросится на него.
Он нависает надо мной, когда добирается до меня.
— Сегодня все будет по принципу что-необходимо-знать. И прямо сейчас, единственное, что тебе нужно знать — это то, что мы собираемся принять душ.
Я сглатываю, меж моих ног зарождается желание.