Официантка идет с подносом шотов и ставит их в центре столика.
— Мы не заказывали это, — даю знать официантке.
Она пожимает плечами.
— Тот парень заказал, — она указывает на Нейта. — Так что, берёте это или нет?
— Да, — отвечает Жизель прежде, чем я. Официантка уходит прочь, и Жизель поднимает один из шотов.
Я делаю то же самое.
— За новых друзей.
Она поднимает палец вверх.
— Нет, подожди.
Я задерживаю свою рюмку в воздухе.
Она чокается об мою.
— С днем рождения.
Я медленно ей киваю, впитывая каждый её сантиметр, и ставлю шот обратно, понимая, что, когда она сказала: «С днем рождения», я не думал о своей судьбе, своем наследии или о клубе.
Всё это время я думал о ней.
— Твоя очередь. Скажи мне, что означает надпись на твоем бейдже, — настаиваю.
— Хммм… Это нелегко.
— Ну, попробуй.
— Скажем так, если бы ты работал со мной, подходящее для тебя прозвище было бы Художник.
Художник. Мне нравится, как это звучит.
Я приближаюсь.
— Расскажи мне ещё.
— Что ты хочешь знать?
Мой новый девиз звенит в моих ушах: «Живи так, будто ты умираешь».
И я решаю делать именно это.
— Всё, — шепчу я.
Сначала слова
Доктор Джулия Рэймонд
В конце мая следующего года.
Постарайтесь не быть наивными.
С точки зрения развития фобии, мы знаем, что её можно получить или привить. Если фобия получена, обычно это обусловлено тем, что происходит нечто, с чем человек не смог смириться. Что бы это ни было, оно внедряется в подсознание.
Если фобия привита, это, как правило, из-за условного рефлекса или получения дезинформации. Например, ребенку можно сказать: «Берегись собак. Они могут укусить и убить тебя». Если ребенок уже имел тенденцию бояться или беспокоиться, он, скорее всего, будет бояться собак.
Зои Флауэрс страдает танатофобией — патологическая боязнь смерти, или, по крайней мере, это был мой первоначальный диагноз, когда она обратилась ко мне пять недель назад.
Я в этом уже не уверена.
Я была заинтригована с первой минуты, когда она вошла в мой кабинет. С ней было что-то не так. Я видела её как пациентку несколько лет назад, когда она пыталась работать над своими эмоциями к своей матери. Теперь она женщина, всё такая же вежливая, умная и красиво одетая, но когда она пришла, ее выражение лица было печальным от отчаяния.
— Итак, Зои. Что привело вас сегодня ко мне? — как только я спросила, она устроилась на своем месте. Она не волновалась или извинялась, как большинство моих пациентов. Она посмотрела в мои глаза и сказала.
— Есть очень хороший шанс, что я могу умереть в течение следующего года, и мне страшно. В некоторые дни я так зла из-за этого, но в другие просто чувствую себя потерянной. Я здесь потому, что хочу, чтобы вы помогли мне смириться со своей судьбой, и так я смогу выбрать какое-нибудь направление для дальнейшей жизни.
Я устроилась на своём месте, взяла ручку из держателя на столе и установила её возле моего блокнота. В своих мыслях я уже диагностировала её — классический случай танатофобии.
— Что заставляет вас думать, что вы можете умереть?
— Мой брат умер несколько недель назад.
Я ничего не сказала и терпеливо ждала.
— Прежде, чем вы подумаете, что у меня танатофобия, я хочу сказать вам, мой страх не иррациональный.
«Типичный ответ», — подумала я.
— Продолжайте.
Из её глаза просочилась слеза, и я вручила ей пачку «Клинекс».
— Несколько лет назад моя двоюродная бабушка рассказала нам с братом, что наша семья была проклята, что из поколения в поколение члены нашей семьи трагически умирали молодыми в возрасте двадцати семи лет. Она дала название этому «Клуб 27», и сказала, что её дочь присоединилась к нему наряду со многими другими родственниками. Мой брат и я думали, что она была сумасшедшей. Хотя мы понимали, что наш дедушка умер в двадцать семь лет — он погиб, выполняя свой долг, и наша мать умерла в двадцать семь лет — скончалась от передозировки. Мы не относились с большим доверием к её заявлению. Это звучало абсурдно.
«Фобия привита», — подумала я про себя.
Я написала в своём блокноте цифру 27.
— Вы сказали, ваш брат ушел из жизни недавно. Сколько лет ему было?
В это время она отвела свой взгляд.
— Ему было двадцать семь лет.
Фобия получена, я записала.
— На прошлой неделе был мой день рождения, мне исполнилось двадцать семь.
Это привлекло моё внимание.