— Ну, это, разумеется, выглядит совпадением. Давайте вернёмся немного назад. Вы сказали, что ваша двоюродная бабушка первая привлекла ваше внимание к этому… явлению. Давала ли она вам больше информации о семейной истории, проблемах психического здоровья, что-нибудь, на что вы могли бы пролить некоторый свет?
Небольшая хмурость появляется на лице Зои, когда она обдумывает.
— Нет. Я была тогда всего лишь подростком. И, как я говорила, думала, она была сумасшедшей. На самом деле, я никогда не обращала внимания на то, что она нам рассказала, пока не умер мой брат.
Как ни смотри, это не классический случай.
С тех пор, как Зои вернулась в мой кабинет, я провела встречу за встречей, обсуждая этот парализующий синдром, который помешал ей в выполнении таких простейших задач, как планирование приготовления ужина на следующий день, и более сложных, таких как, оформление её заявления на докторскую степень или отъезд в Майами, чтобы разобраться с вещами своего брата.
Она потеряна.
Я провела массу времени, самостоятельно исследуя её состояние и обсуждая это со своими коллегами за круглым столом. Мы согласны со всем, о чём она мне рассказала, её страх не иррационален.
Как безумно бы это ни звучало, основываясь на предсказаниях, её страх логичен.
Хотя установленный курс лечения не работал.
Она продолжала оставаться брошенной на произвол судьбы.
Её сны тоже становились всё хуже. Ей снилось, что она умирает самым простым способом. Это всегда результат того, чем она занималась накануне. Это было одним из препятствий на пути к её планированию. Я дала ей упражнения, чтобы расслабить её тело и освободить её разум от попадания в ловушку собственных мыслей. Тем не менее, спустя три недели, сны по-прежнему одолевали ее.
Мне пришлось сменить план лечения и использовать нетрадиционные методы. Вместо того чтобы сосредоточиться на том, что может произойти в будущем, я решила пойти путём «принятия своей судьбы». Не с точки зрения смерти, а скорее с точки зрения жизни.
Однако я боюсь, что всё это нашло своё отражение в решительности внутри этой молодой женщины. Её страх, кажется, утих и развился в смирение.
Не то, на что я надеялась.
Когда я поняла это, мой курс лечения менялся вновь, и мы принялись за работу, возвращаясь к нормальной жизни. Мы начали с установки небольших целей: что бы она хотела осуществить завтра, на следующей неделе и даже осенью. Ежедневные занятия заставляли её перейти к пункту, где сейчас она планирует свою готовку, соглашается на встречи на следующий день, и в конце лета возвращается к своей работе.
Это был большой шаг, достойный того, чтобы отпраздновать.
Всё ещё существует темнота внутри неё, до которой, мне кажется, я не могу добраться. Она не позволит печали, которая так глубоко проявилась, всплыть на поверхность. Я боюсь, что это сочетание событий, которые произошли в её детстве и самых последних её трагедиях.
Она хрупкая.
Однако вчера у нас произошел наиболее значительный прорыв.
— Я заказала себе билет в Майами этим утром, — сказала она.
Я сцепила руки вместе.
— Что ты думаешь об этом?
Зои глубоко вздохнула.
— Я чувствую себя хорошо по этому поводу. Я хочу увидеть, где жил мой брат, и какая жизнь была у него.
— Давай обсудим поездку. Чего ты надеешься достигнуть, пока будешь находиться там?
— Это может звучать странно, но я хочу доказать себе то, что как он прожил свою жизнь — того стоило, и думаю, что это поможет мне двигаться вперёд.
Моя улыбка засияла гордостью. Я ничего не могла поделать.
— Я тоже, — сказала я ей.
Однако, в то же время, я боялась, что взваливая на себя одновременно слишком многое, она может навредить своему эмоциональному состоянию. Она не помешанная, но она хрупкая. Она чувствует, что потеряла смыслы жизни, и это больше всего меня беспокоит. Если она не цепляется за смысл жизни, её страх, касающийся Клуба 27, может стать самореализовавшимся предсказанием.
— Спасибо вам за всё, доктор Рэймонд.
Она вывела меня из моих размышлений.
— Ты не обязана благодарить меня, но, пожалуйста, позвони мне, если я тебе понадоблюсь. Я назначила тебе встречу в моём офисе через десять дней.
Эта красивая молодая девушка каким-то образом стала особенной для меня, и я надеялась на то, что этот следующий шаг должен стать прорывом; она должна была закрыть глаза на то, что может быть, и сосредоточиться на настоящем. Ей нужно было жить своей жизнью и не зацикливаться на неуверенности.
— Не забывай сосредотачиваться на своём внутреннем голосе. — Я напомнила ей, когда она открыла дверь. Зои улыбнулась.