— Столько всего происходит, просто жуть, — озабоченно проговорила Скарлет.
— Неужели ты не чувствуешь напряженности? — спросила Оникс. — Клуб вот-вот взорвется!
— Знаю! Мне как раз нужно вам кое-что рассказать, — начала было я.
— Ох, что-то сегодня случится, — перебила меня Скарлет.
— Главные события ожидаются после полуночи. Имей это в виду, если хочешь здесь перекантоваться, — сообщила Оникс.
— А вы что, спите прямо в клубе? — удивилась я.
— Скарлет в городе живет, — ответила Оникс. — Но я надолго зависаю, когда закатываюсь сюда. Классно, что клуб предоставляет такую возможность. Будет жаль, если все это накроется.
— Хочешь посмотреть на мое здешнее пристанище? — с гордостью предложила Оникс.
— Конечно, — охотно согласилась я.
Мне было очень интересно узнать, как выглядел вампирский приют, устроенный здесь Джаггером ради того, чтобы заманить сородичей в Хипарьвилль.
Девицы снова повели меня через катакомбы, по узким извилистым туннелям, мимо пустых погребальных камер и могил. Все выглядело знакомым, хотя я прекрасно знала, что никогда раньше мне здесь бывать не доводилось. Наконец мы остановились возле скользящей металлической двери, и Оникс открыла ее.
Я и вообразить себе не могла подобного вампирского обиталища.
Помещение, лишенное окон, размерами напоминало склад и представляло собой воплощение мечты любого директора похоронного агентства. Гробы были расставлены на земляном полу безупречно ровными рядами, по десять штук в каждом. Над ними, производя еще более мрачное впечатление, висели, словно гамаки, такие же гробы, прикрепленные к потолку стальной проволокой. Проем позади нас с хлопком закрылся. Я вдруг подумала, что крышки сейчас откинутся и оттуда с криком «сюрприз!» повыскакивают вампиры со сверкающими клыками.
Обошлось без этого, но я, должно быть, побледнела больше обычного, потому что Скарлет положила мне на плечо руку с кроваво-красными ногтями и сказала ободряюще:
— Не пугайся, это всего лишь огненная дверь.
— Давай я покажу тебе мой гроб, — воодушевленно предложила Оникс.
Мне, признаться, было не совсем понятно, как хозяева различают свои логовища. На первый взгляд все гробы казались одинаковыми.
Мы прошли в переднюю часть помещения вдоль длинного ряда вампирских постелей.
— Вот он, — сказала девушка и легонько постучала по крышке своего гроба.
В одну его наружную стенку был вделан черный оникс в белой оправе. Внутри лежали черные в красную клетку простыни, стеганое ватное одеяло, подушка в наволочке ему под цвет, черный «айпод» и плюшевая летучая мышка того же цвета.
Оникс опустила крышку так обыденно, словно это был футляр для гитары размером в человеческий рост.
Когда я мечтала о превращении в вампира, воображение никогда не рисовало мне такой перспективы — спать среди посторонних, как в общежитии для нежити, чтобы иметь возможность оставаться среди других вампиров, проводить с ними время, танцевать и развлекаться. Ожидало ли это и меня, если я войду в потусторонний мир? Неужели мне тоже придется постоянно скрываться или подвергаться риску разоблачения своей истинной природы? Решив, что сейчас для этого самое время, я рассказала Оникс и Скарлет про круг на поле и о том, что мне удалось подслушать.
— Мы ошибались. Точнее, я ошибалась насчет Феникса. Он вовсе не хочет выставлять клуб напоказ. Он за то, чтобы продолжать существовать мирно.
— Да ты шутишь! — не поверила Оникс.
Глаза Скарлет вспыхнули гневным красным огнем.
— Тогда выходит, что Джаггер все это время…
— Да! Там, на поле возле круга, они с Фениксом выступили один против другого. Джаггер зазывал сюда вампиров, обещая предоставить им безопасное место для тусовок, а сам замышлял собрать достаточно сторонников, чтобы захватить город.
— Выходит, все это время он нас дурил! — воскликнула Скарлет.
— Мы должны что-то сделать, пока он не погубил и клуб, и нас! — заявила Оникс.
Портал открылся. Появился светловолосый ухажер Скарлет. Вид у него был весьма озабоченный.
— Вот вы где! — бросился он к Скарлет. — А там такое творится!.. — Он увидел меня, помедлил, но потом добавил: — Похоже, мы можем остаться без клуба.
Не вдаваясь в объяснения, парень схватил Скарлет за руку, та уцепилась за Оникс, которая, в свою очередь, ухватила мою руку. Ладонь у нее была потной, и меня это насторожило — с чего бы вампирше так нервничать?
Мы вступили в лабиринт темных узких проходов. Все это походило на дом с привидениями, устраиваемый на Хеллоуин, только не с ряжеными в карнавальных костюмах, а с самыми настоящими вампирами. Клыкастые, мертвенно-бледные, синегубые существа в белых футболках появлялись из боковых проходов. Глаза их злобно горели красным огнем, они облизывали губы, угрожающе скалились и тянулись к нам, норовя ухватить за одежду. Между тем ходы кое-где были такими тесными и петляющими, что я боялась, как бы нам не разделиться и не потеряться. Некоторые коридоры тонули во тьме, и я чувствовала лишь руку Оникс да неровный земляной пол под ногами.
Когда наш путь неожиданно осветила лампа без плафона, оказалось, что рука, за которую я держалась, принадлежала вовсе не Оникс. Я подняла глаза и взвизгнула, увидев незнакомого вампира с полыхающими красными глазами и ногтищами, длинными, как ножи.
Прежде чем я успела рубануть его ребром ладони или пнуть ботинком, вмешалась Оникс. Она залепила ему оплеуху и оттолкнула от меня.
Кто-то еще выскочил из тени, преградил мне дорогу и выкрикнул:
— Голосуй за Джаггера, если просекаешь, в чем твоя польза!
Этого малого мне удалось обогнуть, но из арочного прохода немедленно высунулся еще один вампир и предупредил:
— Только Джаггер, с его родословной, стоит того, чтобы за ним следовать.
Оникс крепко сжала мою руку и потянула за собой всю нашу цепочку. Мы благополучно влетели в помещение, где клубился таинственный туман. Здесь члены клуба неизвестно зачем выстроились в очередь. Потом мое внимание привлекли кабинки с задергивающимися бархатными занавесками. Вампиры один за другим скрывались внутри и вскоре выходили, совсем как на национальных выборах.
— Запишитесь вон там, — распорядился какой-то парень и указал на длинный дубовый стол, на котором лежал лист бумаги.
Оникс взяла перо, обмакнула его в чернила и каллиграфическим почерком вывела свое имя.
Я нацарапала «Рэйвен Мэдисон» и спросила подружку:
— За что голосуем?
— Как дальше жить клубу.
Этот же парень вручил нам по листку потертой пергаментной бумаги размером с малоформатную книжонку, иголки в пластиковой вакуумной упаковке и спиртовые тампоны.
— А где ручка? — спросила я.
— Да вот же, — хмыкнул этот малый и указал на контейнер с иголкой.
— Даже не знаю… — начала было я, но другой член клуба направил меня к кабинке, находившейся сразу за той, которую заняла Оникс, и задернул за мной бархатную занавеску.
Я положила бланк на стойку. На нем были написаны имена кандидатов. Для бюллетеней, поданных за каждого, предназначалась отдельная урна, под каждым именем значился избирательный лозунг. «Растущий клуб» у Джаггера и «Закрытый клуб» у Феникса.
Я замешкалась, обшаривая глазами кабинку в поисках инструкций, но ничего не нашла. В отличие от школы ни наставников, ни наставлений здесь не было. Надписи типа «Правильно заполняйте бюллетень», «Пользуйтесь ручками с черными чернилами» или «Пишите разборчиво» начисто отсутствовали. Но в конце концов, я находилась в вампирском клубе и решила, что здесь возможен лишь один способ голосования.