И вот последнее звено цепи сброшено на пол.
— Тебе надо встать, — шепнула я ему на ухо. — Просто надо. Я знаю, что больно. Но мне тебя не донести. — По крайней мере, я так думала. — За дверью большой «линкольн», багажник открыт. Я положу тебя в багажник, вот в этом одеяле, и мы уедем. Понял, милый?
Билл чуть качнул головой.
И тут счастье нам изменило.
— Какого черта? Это еще кто тут? — сказал женский голос с сильным акцентом. Кто-то вошел в дверь за моей спиной.
Билла передернуло в моих руках. Я вихрем обернулась взглянуть на нее, одновременно опускаясь и подбирая с пола кол.
Я убедила себя, что все они залегли в свои гробы на дневное время, но эта мобилизовала все силы, чтобы убить меня.
Я стала бы трупом сразу же, если бы мой вид не шокировал ее в той же степени, как и ее появление — меня. Я вывернула руку из ее лап и отскочила за спинку стула. Она обнажила клыки, она рычала и скалилась на меня через голову Билла. Она оказалась блондинкой, как и я, но глаза у нее были карие и сложение изящнее: такая маленькая леди. Руки у нее были покрыты высохшей кровью, и я знала, что это кровь Билла. Страшная ярость вспыхнула во мне и, видимо, отразилась в моем взгляде.
— Ты, видно, и есть его маленькая человеческая сучка, — сказала она. — Уймись, он все это время трахал меня. Как меня увидел, так и позабыл про тебя, только жалость осталась.
Ну, в элегантности выражений ее не обвинишь, но вонзить жало в нужное место она умеет. Я пропустила мимо ушей ее слова, потому что у нее была цель — меня отвлечь. Я схватила кол поудобнее, чтобы быть наготове, и она перелетела через Билла и приземлилась прямо на меня.
Во время ее прыжка я совершенно бессознательно взмахнула колом и выставила его острым концом вперед. Когда она приземлялась на меня, острый конец кола вошел ей в грудь и вышел из спины. Мы обе оказались на полу. Я все еще держалась за кол, а она руками отталкивалась от меня и с удивлением смотрела на торчащий из своей груди кусок дерева. Потом перевела взгляд на меня, взглянула мне прямо в глаза, челюсть у нее отвисла, клыки втянулись.
— Нет, — сказала она, и глаза ее потускнели.
С помощью кола я отпихнула ее и с усилием поднялась на ноги. Я тяжело дышала, меня била крупная дрожь. Она не двигалась. Все это произошло так быстро и так тихо, что казалось нереальным.
Билл смотрел на это, лежащее на полу, потом перевел взгляд на меня. Выражения его лица мне было не понять. — Ну, — сказала я ему, — я убила эту бабу.
Потом я снова опустилась рядом с ней на колени, сдерживаясь, чтобы меня не стошнило.
Еще несколько драгоценных секунд у меня ушло, пока я старалась взять себя в руки. Мне надо осуществить свою цель. Ее смерть мне ничуть не поможет, если я не смогу вытащить Билла отсюда, пока не пришел кто-нибудь еще. Раз уж я сделала что-то ужасное, надо хотя бы этим воспользоваться.
Неплохо бы спрятать тело, а то оно уже начало сморщиваться, но тогда понадобится еще одно место, куда положить Билла. Я набросила одеяло ему на плечи, пока он сидел, сгорбившись, на своем заляпанном стуле. Я боялась смотреть ему в лицо, после того, что я сделала.
— Это Лорена? — шепнула я ему на ухо, вдруг охваченная сомнением. — Все это — ее рук дело?
Он снова чуть заметно кивнул.
Динь-дон, ведьма сдохла.
Я подождала — не почувствую ли чего-нибудь, но мне в голову пришла единственная мысль: спросить Билла, отчего это человек по имени Лорена говорит с иностранным акцентом? Глупая мысль, конечно, так что я выбросила ее из головы.
— Тебе надо проснуться. Тебе надо не засыпать, Билл, пока я не отведу тебя в машину.
Я старалась мысленно быть начеку — не забывать о вервольфах в соседней комнате. Один из них захрапел за закрытой дверью, и я уловила, как шевельнулось что-то в голове другого, который мне не был виден. Я застыла на месте, но вскоре почувствовала, что его разум снова погрузился в сон. Я сделала глубокий-глубокий вдох и натянула одеяло на голову Билла. Затем взвалила его левую руку себе на плечи и стала его поднимать. Он поднялся со стула, выпрямился, и хотя прерывисто шипел от боли, но сумел шаркающей походкой добрести до двери. Я почти тащила на себе, так что обрадовалась, когда смогла остановиться, взяться за ручку двери и повернуть ее. И тут я чуть не потеряла равновесие, удерживая Билла, он буквально спал на ходу.
Только понимание опасности заставляло его двигаться.
Дверь открылась. Я проверила, целиком ли прикрывает одеяло его голову. Оно было, кстати, желтое и ворсистое. Билл мычал и почти совсем размяк, почуяв солнечный свет. Я сквозь зубы заговорила с ним: ругала его, подначивала, убеждала — уж если эта сука Лорена сумела не дать тебе спать, я тем более сумею, грозилась побить его, если не пойдет к машине.