Все мысли мгновенно из головы испарились, а в душе вопреки всему росла радость. Вася рада была его видеть, несмотря на ещё не утихшую обиду. Правда его внешний вид немного настораживал. Она привыкла видеть испанца всегда ухоженным, лощённым и уверенным в себе. Сейчас от былого лоска ничего не осталось. Перед ней стоял обычный, хоть и невероятно красивый мужчина, у которого в личной жизни случились проблемы.
— Вася, дурочка, ты зачем убежала? Ты хоть представляешь, что я успел надумать за то, время пока не знал, где ты находишься? Я чуть с ума не сошёл! — он темпераментно взмахнул рукой.
— Как ты узнал, где я? — задала она первый вопрос, который пришёл ей на ум. На самом деле Вася хотела спросить о другом, но посчитала невежливым сразу в лоб спрашивать — любит он её или нет.
— Спасибо твоей подруге, что ночью позвонила и отчиталась, что ты спишь у неё, но ты поступила безответственно! — Кальво распалился не на шутку. — А если бы с тобой что-нибудь случилось?
Василиса мысленно «поблагодарила» подругу за вмешательство. Маринка, похоже, решила ускорить их разговор, а может всё лишь пожалела Мигеля, который, судя по всему, действительно за неё переживал. Стало неловко и стыдно. Действительно повела, как маленькая обиженная девочка.
— Тебе какая разница, что со мной происходит? — Василиса внимательно наблюдала за Кальво, пытаясь понять его мотивацию. Переживает ли он, что расстался с ней? Или просто искал её для очистки совести?
Испанец посмотрел на девушку как на идиотку, отчего Вася смутилась, но упрямо вздёрнула подбородок. Нужно прояснить этот вопрос раз и навсегда.
— Maldito sea! — порывисто воскликнул Мигель. — Василиса, неужели ты действительно думаешь, что мне всё равно, что с тобой происходит?
Судя по искреннему возмущению, написанному на его лице, Мигель явно о ней переживал, и предположение, что может быть по-другому, его оскорбляло.
— Ну прости, — буркнула она угрюмо, — если судить по твоему вчерашнему поведению, тебе на меня плевать с высокой колокольни. Или этот эффект возникает только в присутствии несравненной Нади?
Михеева ревновала. Она хотела бы перебороть это нехорошее чувство, но оно произрастало из неуверенности в чувствах Кальво. Вася долгое время убеждала себя, что слова неважны, но всё ложь. Самообман. Любить за двоих невозможно. В гармоничных отношениях важна взаимность, благодаря ей в паре формируются доверие и уверенность в партнёре.
— Для ревности нет оснований, mi amor, — заверил Мигель, обходя скамейку.
— Да? — она округлила глаза. — А я так не думаю!
Возмущение снова всколыхнулось в душе. Она ещё не забыла восхищённый взгляд Мигеля на Надежду.
— Не всегда то, что мы видим можно интерпретировать однозначно, — Кальво пришлось потрудиться, чтобы правильно выговорить слово «интерпретировать».
— И как же я должна была понять, наблюдая лавстори-сцену между тобой и Надеждой? Наверное, твой масляный взгляд в сторону другой женщины должен был сказать, что ты любишь меня? — ехидство так и лилось из неё.
— Да! Именно это ты и должна была понять! — припечатал Кальво.
— Что-о-о? — от возмущения она даже стала заикаться. — Ты меня так любишь, что смотрел на свою бывшую как на восьмое чудо света, совсем забыв про скромно рядом стоящую меня! Даже твой друг понял, что именно это значит, от того и смотрел на меня жалостливо. Ты даже не представляешь, как мне паршиво стало в тот момент!
И почему её слова звучат так, будто она оправдывается? В данной ситуации она пострадавшая сторона!
— Именно так я и смотрел на Надю, — согласился Мигель, и Василиса скрипнула зубами, — но не по тем причинам, по которым думаешь ты! Как вся эта сцена выглядела со стороны, до меня чуть позже дошло. Кстати, Олег постарался максимально детально донести до меня, где именно я налажал. Ты ему понравилась, кстати.
В последнем Вася сильно сомневалась, так как с господином Костюком они даже представлены друг другу не были. Мигель был слишком поглощён лицезрением несравненной Надежды.
— И по каким же причинам ты вёл себя, как влюблённый в бывшую олух? — Василиса не выдержала и повысила голос. Ситуация её донельзя возмущала. Кальво умудрился вывернуть ситуацию так, будто она накрутила себя на ровном месте, и ничего предосудительно с его стороны совершено не было.