- Нет, нет, дорогая, ни за что! Это было бы несправедливо по отношению к тебе.
- У меня есть небольшой доход от фонда, который основала мать, словно не слыша его, продолжала Дженис. - Ну и еще с годик поработаю. К счастью, приемные родители, когда я в школе училась, заставили меня окончить курсы официанток.
- Но это в долг, только так. - Джейк обнял ее за талию, приподнял и крутанул несколько раз в воздухе. - Я люблю тебя, малыш. Почему бы нам не пожениться?
Все получилось просто прекрасно. Теперь Джейк мог целиком посвятить себя диссертации, а Дженис оказалась допущенной во внутренние покои чьей-то жизни, вместо того чтобы, как прежде, наблюдать со стороны.
Ее мать умерла, когда Дженис была пятилетней девочкой.
Отец женился на вдове с тремя детьми. Через три года он погиб в автомобильной катастрофе, и мачеха снова вышла замуж за очередного вдовца с двумя младенцами на руках. В последующие два года появились еще двое детей, оба мальчики. Так что теперь у Дженис было три поколения сводных братьев и сестер, и ей, пусть и сама она еще была фактически ребенком, стало вполне ясно, что, если хочешь остаться членом семьи, надо доказывать, что без тебя здесь не обойтись. Вот она и принялась доказывать: и с малышами посидит, и приготовит, и дом уберет. Словом, Юная-мисс-на-все-руки.
По достижении совершеннолетия Дженис вступила во владение небольшим материнским наследством. К тому времени ее уже приняли в Беркли, так что, готовясь в путь, она знала, что это навсегда, что она никогда больше не вернется во Фресно, во всяком случае, жить там не будет, и слава Богу.
А потом она познакомилась с Кейси, затем с Джейком, и началась другая жизнь.
Ясно отдавая себе отчет, что новым кругом знакомств она обязана личной популярности Джейка, никаких комплексов Дженис не испытывала, ибо видно ведь, что она и сама по себе чего-то стоит. Джейк никогда не скрывал, как складываются их финансовые взаимоотношения. Выслушивая очередную похвалу, он всегда готов был щедро поделиться ею с Дженис: "По меньшей мере половина моего успеха принадлежит малышке".
И с улыбкой добавлял: "Она не только подпитывает меня деньгами, но и перепечатывает мои каракули". Дженис так и млела от этих комплиментов. И даже если порой ей тайно хотелось, чтобы они побольше времени оставались вдвоем, только вдвоем, воли чувствам Дженис не давала, в конце концов шумная компания не такая уж и большая цена за то, что она чувствует себя в тепле и покое.
Докторскую степень Джейка отметили шумным застольем. Дженис три дня, не покладая рук, трудилась, чтобы как следует подготовиться.
- Давай кутнем по-настоящему, - настаивал Джейк, и Дженис, хоть и поеживалась, думая о том, как эта пирушка отразится на их банковском счете, все же согласилась.
В конце концов это и ее торжество тоже. К началу осеннего семестра Джейк уже получил звание доцента кафедры социологии в Стэнфордском университете С годик она еще поработает, чтобы было на что есть-пить, а потом переведется в Стэнфорд, они сдюжат - зарабатывает Джейк прилично, и к тому же ей, как жене университетского преподавателя, положена скидка в оплате обучения.
Но получилось иначе. С наступлением очередного учебного года стало ясно, что Дженис придется еще немного поработать. Не говоря уж о том, что следовало заменить старый "фольксваген" - бедняга прямо-таки на последнем издыхании, - появились определенные светские обязанности. Как говорил Джейк, даже самый захудалый доцент не может позволить себе жить затворником.
Секретарскую работу Дженис сменила на канцелярскую, вела бумажные дела одного конструкторского бюро, и это помогало держаться семье на плаву. От такого места не отказываются даже ради того, чтобы вернуться на дневное отделение.
Дженис записалась на вечернее.
За год до того как Джейк начал свою преподавательскую карьеру в Стэнфорде, они залезли в материнское наследство, которое к тому времени, как Дженис исполнился двадцать один год, заметно потучнело - проценты набежали; удалось внести первый взнос за славный старый коттедж, известный под названием "Королева Анна", в профессорском городке; университетский люд селился здесь еще начиная с рубежа веков.
Дом особенно приглянулся Джейку.
- Мы из него конфетку сделаем, - убеждал он жену. - Ладно, как есть, выглядит он, конечно, не очень, но ты посмотри: сколько места. А потолки, а панели! Надо только руки приложить, и дом всем на зависть будет. Ну же, детка, соглашайся.
И он улыбнулся той своей обезоруживающей улыбкой, перед которой она не могла устоять, даже когда была не согласна с мужем.
- Я всегда хотел жить в таком доме. С мамой мы в Окленде ютились на задворках. Вокруг пьяницы болтаются, прямо за углом торгуют наркотиками, у самых наших дверей сутенеры предлагают девочек. Мне так хотелось, чтобы мама когда-нибудь перебралась в такое вот классное местечко.
- Жаль, что ты меня так и не познакомил со своей...
- Есть и еще одна причина. В моем положении важно, чтобы фасад выглядел прилично.
- Но ведь ты и без того один из самых популярных профессоров на своей кафедре.
- Может быть, но старперам, которые всем заправляют в Стэнфорде, на это совершенно наплевать.
- Пусть так, но многие ли могут похвастать тем, что отрывки из диссертации включают в антологию? А чьи Статьи публикует "Современная социология", журнал далеко не из последних? Это поважнее будет, чем дом, в котором живешь.
Видишь ли, платить за него придется столько, что я буду вынуждена работать Бог знает до каких пор...
Джейк хлопнул себя по лбу:
- Черт, разумеется, ты права. И о чем я, скажи на милость, думаю, свинья я этакая самонадеянная? И как это ты только со мной живешь?
Кончилось все тем, что ей пришлось убеждать его, что никакой он не эгоист и что она ничуть не против еще пару лет поработать. Только с вечернего отделения, на этом Дженис стояла твердо, она все равно не уйдет, будет набирать баллы для получения степени бакалавра. А когда Джейк получит повышение, можно вернуться и на дневное. Ждать, наверное, не так уж долго, все говорят, что у него впереди блестящая академическая карьера.
В общем, все так и получилось в конечном итоге. Как раз перед тем как отпраздновать семнадцатую годовщину свадьбы, Джейк стал профессором с бессрочным контрактом. Думалось, правда, что это случится раньше, но у Джейка не сложились отношения со старичком - заведующим кафедрой, который постоянно ставил ему палки в колеса.
К тому времени Дженис набрала баллы, достаточные для получения не только бакалаврской, но и магистерской степени, - то тут, то там, курочка по зернышку клюет. На докторскую она пока не замахивалась, тем более что пришлось продлить контракт на работе - свалился на голову незапланированный ремонт. Дженис никогда этого мужу не говорила, но она лично была вовсе не в восторге от старой "Королевы Анны". Зимой здесь было холодно, сквозило страшно, не говоря уж о том, что дом всасывал деньги, как губка пролитое молоко. Ремонт, отопление, электричество - счета приходили один за другим, и ко всему прочему трубы старые, проржавевшие, то и дело течь начинают. Да только ли трубы...
Но никому и в голову не приходило продать дом и купить другое жилье, поменьше и посовременнее. Джейк стал заметной фигурой, а для светских приемов да и просто вечеринок дом подходил наилучшим образом. Не было для Джейка большей радости, чем видеть, как студенты ловят каждое его слово во время застолий - а они происходили два-три раза в неделю, - когда он приглашал их к себе домой отведать стряпни Дженис, а после посидеть в кабинете за вином с сыром.
И хоть деньги на еду уходили астрономические, Дженис все безропотно сносила. К тому же ей и самой нравились эти посиделки, пусть даже порой она чувствовала себя официанткой, разносящей вино и закуски.