9
В этой комнате становится душно от мыслей. Если какая-то идея запала в голову, о ней можно думать часами. Невозможно переключиться. Некому отвлечь. Иногда даже сам теряешься и повторяешь про себя какую-то фразу, не понимая, что она значит.
Много мыслей о сексе. Оля лежит рядом со мной голая, слегка прикрывшись простыней. Ей не стыдно. Она так легко и просто трахается, не придавая сексу такого значения, как большинство людей. Пища для тела, зарядка, не более.
А в античной культуре секс вообще не обладал той интимностью, которая присуща ему сейчас. Секс – физиологически необходимый процесс, как прием пищи или сон. Почему я должен стесняться? Я же хожу в рестораны, прилюдно ем. В чем отличие секса? Почему иметь много партнеров плохо? Мы же не стесняемся того, что каждый день едим разные блюда.
Древнеримская культура была выстроена вокруг секса. Раскрепощенная атмосфера, которая дозволяла все, что могло приносить сексуальное удовольствие. Для граждан Рима не существовало такого понятия, как супружеская неверность. Жены могли на глазах у своих мужей заниматься сексом с рабами, если у мужей не было желания принимать участия в оргии. Или наоборот. Это было так же обыденно, как сегодня почитать книгу или посмотреть кино перед сном. Отношение к плотским утехам было принципиально другим.
Почему мы должны идти на поводу у культуры, сформированной закомплексованными бедняками – первыми православными проповедниками?! С чего это вдруг они определили нормы отношений между мужчиной и женщиной? Даже в XXI веке секс является темой, на которую не принято говорить в приличном обществе. Какого черта? Говорить об удовольствиях вроде массажа можно. Но ведь секс людям нужен больше, чем массаж. Сколько еще должно пройти времени, чтобы человечество сбросило с себя гнет выдуманных им самим ограничений? Свободный секс, в конечном счете, является двигателем прогресса. Чем быстрее мы сбросим оковы, тем менее закомплексованным будет человечество, и тем быстрее мы сможем прийти к настоящей гармонии. Только неудовлетворенный человек развязывает войны. Секс – один из лучших антидепрессантов. А свободный секс – наше будущее…
Я всегда считал, что секс с незнакомой девушкой должен быть в порядке вещей, но боялся вести себя подобным образом. Это все мама и папа. А может, не получалось просто? Большинство людей, с которыми я общался в студенческие годы, были весьма строгих убеждений. Я боялся, что меня осудят и не поймут. Сейчас мне плевать на общественное мнение. «Ритц» снял с моих глаз очки. Боязнь показаться каким-то не таким только убивает наше сознание и порабощает разум. Если в этой комнате закончится моя жизнь, то я умру свободным человеком, несмотря на замок на двери.
От этой мысли становится так хорошо. Эйфория. Я жил словно в клетке, слабовольным и безынициативным существом. Теперь все иначе!
10
– Сережа? – говорит Оля. Я немного задремал. Что ей надо, интересно. Может, опять захотела трахаться?
– Что такое?
– Ты знаешь, Паши уже давно не было. Я дико хочу есть. А что, если он правда оставит нас здесь умирать с голоду?
– Ты – единственная, кто ему дорог. Он не сможет так поступить.
– Я и представить себе не могу, что у него в голове. Для него это может быть игра, в которой жизнь даже очень близкого человека не имеет значения.
– Если он верит в Бога, то не посмеет убить.
– В Бога? В какого? Его Бога знает только он сам. Может, Бог сказал ему, что я должна искупить свои грехи смертью?
– Я надеюсь, что ты не права, – я понимаю, что в ее словах есть доля истины.
– Я тоже. Но что делать, если он все же не вернется? Мне еще не дают покоя его слова про огонь. Вдруг он решил сжечь нас заживо?
– Нет, на это он не пойдет. Я его знаю не так давно, но причинить тебе такую боль он не посмеет, – мои слова звучат неубедительно, да я и сам в них не верю. Он псих, а значит, способен на многое! Нужно отвлечь ее.
– Оль, а ты сама веришь в Бога?
– Нет. Я атеистка. Бог – кто это? Я, и только я управляю своей жизнью. Или другие люди, которые никак к Богу не относятся. Вот Паша возомнил себя Богом и оставил нас здесь подыхать. Только он способен вытащить нас. Бог? Нет, подонок сраный. И Бог нам не поможет.
– Паша почти убедил меня, что от молитвы может стать легче. Разве ты не пробовала молиться? – я пытаюсь ей противоречить, непонятно зачем.
– Слушай, я не собираюсь с тобой спорить на эту тему. Каждый сам выбирает, во что ему верить. Я верю в секс. Верю в то, что мне доставляет удовольствие. Верю в то, что не побоюсь никакого Бога и убью эту скотину, когда мы выберемся отсюда.