— В любом случае это не мой тип…
Я могу только предположить, что это из-за того, что она не работает в стрип-клубе.
Агент Вэйд допивает свою половину «Доктора Пеппера» и задумчиво смотрит на меня.
— Думаю, тебе интересно узнать, что случится через два месяца.
— Должен признать, что такой вопрос приходил мне в голову.
Агент Вэйд улыбается, немного мешкает, .зажигая сигарету.
— Если к тому времени ты закончишь работу, я тебя отпущу.
Я сижу очень тихо. Я знаю, что должен быть потрясен, но что-то в его тоне подсказывает мне, что он солгал.
Он выпускает дым к потолку.
— Могу спорить, ты и не думал, что так может случиться.
— Нет, чего не было, того не было.
— Ты будешь свободным человеком, Дуг. Когда ты закончишь, я смоюсь. Сайонара, оревуар, вамуз и все такое.
Я выдерживаю решительный взгляд агента Вэйда и даже слегка улыбаюсь, надеясь, что он будет удовлетворен таким выражением радости. Но в глубине души я ему не верю.
Ни на секунду.
Агент Вэйд продолжает улыбаться.
— Слушай, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, Дуг.
Агент Вэйд медлит, потом нагибается ко мне через стол. Я вынужден наклониться к нему, и дальше мы говорим шепотом.
Он опять медлит.
— Я хочу, чтобы ты уговорил клуб обратиться к Киллеру из Кентукки.
Я немедленно качаю головой.
— Они этого не сделают. Мы уже тысячу раз это обсуждали.
— Дуги…
— Это невозможно.
— Дуги, хотя бы выслушай меня.
— Ты не знаешь, о чем просишь.
— Это всего-навсего еще один убийца. Дуг. Я твердо качаю головой.
— Нет. Никогда. Он король убийц. Сколько у него там? Двести девяносто жертв.
— Двести девяносто восемь.
— Клуб не может состязаться с ним — мы все вместе не убили даже половины такого количества. Если он начнет рассказывать истории, нам придется слушать шесть месяцев подряд. То, о чем ты говоришь, нанесет смертельный удар по самолюбию всех членов клуба. ОКК написаны десятки статей, о нем были передачи по MTV, о нем снято несколько фильмов, поговаривают даже о сериале. Мы говорим об Элвисе, а члены клуба по сравнению с ним просто ресторанные лабухи.
— Именно поэтому вы должны пригласить его в клуб. За ним-то я и охочусь на самом деле.
— Да ну? Полиция, ЦРУ и даже ФБР не могут его поймать. И ты думаешь, что это сделаем мы?
— Ты знаешь, как с ними связываться, Дуги. Я снова покачал головой, зная, что это безумие.
— Если Тони говорит «нет», это значит «нет».
— Подумай о жертвах, Дуги. Ты говорил мне, что хочешь быть великим героем, — так почему бы тебе не попытаться спасти всех этих людей, которых найдут с картонкой семейного обеда KFC на голове? Этих несчастных, которым засунут в глотку салфетки с запахом лимона, а ко лбу прикрепят меню нового секретного рецепта. Как быть с ними, Дуги? А? Ну, скажи, герой, — как быть с ними?
Я отвожу глаза, не зная, что на это ответить.
— Вообрази, что последние минуты на земле ты проведешь в споре со служащим KFC, заказывая обед. Жизнь может быть дешевкой, Дуг, но не так надо проводить свои последние минуты.
— Тони этого не позволит… — Я знал, что это звучит слабовато и агент Вэйд не замедлит нанести завершающий удар.
— Пять лет он убивает в среднем одного человека в неделю. И ты прав, мы не можем его найти, потому что не можем послать своих людей в каждый ресторан KFC, это невозможно. Ты — наш последний шанс, Дуги.
— Я хотел бы помочь, правда. Но…
Заставь их пригласить его, Дуглас, — агент Вэйд смотрит на меня не терпящим возражений взглядом, выговаривает слова по слогам, чтобы я как следует понял, что от меня требуется. — Он должен вступить в клуб.
— Нет…
— Тогда сделай это для меня. Для своего старого друга, агента Вэйда.
— В клубе начнут подозревать — они и так уже задают слишком много вопросов.
Агент Вэйд не собирается принимать «нет» в качестве ответа.
— А кто спас тебе жизнь, Дуги? Кто это сделал, а? И не один раз, обрати внимание — дважды. Кто это был?
Омерзительно признавать это, но тут он меня поймал.
— Агент Вэйд был добр к тебе, Дуги, — и тебе пора быть добрым к агенту Вэйду, тебе не кажется?
Я мрачно пожимаю плечами, зная, что он загнал меня в угол.
— Думаю, я могу попробовать. Но ничего не обещаю.
Агент Вэйд внезапно меняет линию поведения и снова очаровательно улыбается мне.
— Дуги… ты же секретарь клуба, в твоих руках власть. И я видел, как ты разговариваешь с девушками, ты способен убедить кого угодно сделать что угодно… Верь мне. Ты прирожденный…
Ничего не могу поделать, но внезапно меня охватывает какое-то теплое и приятное чувство.
Агент допивает банку «Доктора» тремя большими глотками и гордо подмигивает мне. — Ты мужчина, Дуги!
Время без Таллулы
Перед следующим собранием я решаю, что разумнее будет спрятать чернильные точки, оставшиеся у меня на запястьях после схватки с Таллулой, под спортивными напульсниками. Я купил несколько пар разных цветов, и красные как раз подходили по цвету к моему вязаному шарфу. Еще я взял с собой спортивную сумку с теннисной ракеткой, чтобы подкрепить образ спортсмена, — все это я взял на память о Стэне Лауреле, который несколько лет профессионально занимался теннисом.
— Эй, только посмотрите на этого спортсмена. — Чак показывает на меня пальцем и улыбается, когда другие поворачиваются ко мне. Я киваю в ответ, радуясь, что мой внешний вид не вызвал подозрений.
— Они опускают сетку специально для тебя? — Я притворился, что мне понравилась эта шутка Берта, и даже засмеялся вместе с Бетти и остальными, хотя на самом деле мне хотелось как следует съездить ракеткой по его лицу.
Таллула опаздывает. — Тони облизывает десертную ложечку Шер, перед тем как доесть остатки ее орехового торта. Голос у него мрачный и озабоченный, и кажется, что шутки его сегодня совершенно не интересуют.
— Она никогда не опаздывает, — пыхтит в своем кресле Ричард. В воздухе над столом повисло напряжение. — Я люблю Таллулу… — Презрение, которое я испытываю к Ричарду, просто пожирает меня изнутри. До сих пор он признавался в любви всем, кроме меня.
— Мамочка говорит, может, она просто задержалась. — Джеймс Мейсон все-таки произносит это, хотя сам знает, что предположение звучит не лучшим образом.
— Может, у нее иголки заело.
Ничего не могу с собой поделать. Смеюсь вместе с Чаком.
Шер не смеется.
— Что случилось, мистер Кертис? Что происходит?
— Боже мой… Успокойся, ясно? Джимми прав, может, она застряла в пробке.
— Это мамочка говорит, не я, — поправляет Джеймс.
— Заткнись и умри, Джимми. — Джеймс становится серьезным кандидатом на должность следующей жертвы Тони.
Я бросаюсь на амбразуру, нацепив свое лучшее озабоченное выражение.
— Я слышал по радио штормовое предупреждение. — У меня вообще нет радио. По крайней мере, работающего.
— Ну вот, пожалуйста. Крошка Дуги нам все объяснил.
Я купаюсь в благодарности Тони, но Шер мне явно не удалось убедить.
— Мисс Бэнкхед никогда больше сюда не придет. Я знаю это наверняка.
— Интересно, и откуда ты это так точно знаешь? — Тони быстро ухватывается за эти слова. Я чувствую, что наслаждаюсь их спором.
— Я знаю, сколько для нее значит клуб.
— Звучит так, как будто вы с ней лучшие подружки. Еще что-нибудь хочешь нам рассказать?
— Что, например?
— Я страсть как хочу послушать.
Шер злобно смотрит на Тони, он отвечает ей тем же. Я слышу, как вздыхает Бетти, она выглядит очень встревоженной. Бетти явно не любит ссоры. Потом я вижу, как Берт успокаивающе улыбается ей. Мне это не нравится — я сам хотел сделать это.
Тони и Шер все еще пожирают друг друга глазами.
— Почему ее здесь нет, Шер?