«Хотя какая теперь разница?» – размышляла Симкина.
На улице ей делать нечего. Не с малышнёй же в песочнице куличи стряпать. С Ирой и компанией покончено навсегда. Они и сами не захотят общаться. Ведь она, Симкина, – предатель. Уж Ира расстарается, расскажет во всех подробностях и про дневник, и про запись… Жальче всего ссорится с Лесей, ведь та, на самом деле, славная и очень добрая. Однажды даже подарила Вере свой старый сотовый, когда отец ей новый из командировки привёз. А могла бы Ире отдать или хоть Наташке, или вообще никому.
Симкина достала из кармана телефон, покрутила в руках. Наверное, придётся вернуть. А она уже музыки накачала…
«Может, ещё обойдётся?» – подумала Вера, сунула сотовый назад и аккуратно поскребла зудящее веко.
– Ты тут чё забыла?
Вера вздрогнула и подняла голову.
– Да я так, – ответила она Максу, который неожиданно появился у подъезда своего дома. – Вот решила посидеть…
Макс пинал бордюр запыленным кедом, кривил пухлые губы и смотрел в сторону.
– Ну чё, похоронили? – слишком бодро спросила Вера и тут же сникла, понимая, как нелепо прозвучал вопрос.
– Ага, – буркнул Макс.
Он не уходил, но и на разговоры был явно не настроен сегодня.
– Ну ладно… – Вера соскользнула с лавочки и медленно побрела домой.
– Тебе, кстати, бойкот, – крикнул ей вдогонку Макс.
Симкина вернулась. Она серьёзно посмотрела на Макса. Тот опять принялся сосредоточенно изучать что-то вдалеке.
– Ты теперь тоже со мной не разговариваешь? – спросила Вера.
– А я-то тут при чём? – выпалил тот. – Я вообще не с вашего двора. Меня ваши тёрки не касаются.
– Удобно, – она сощурила свои и без того заплывшие глаза. – И в школе ты меня стороной обходишь.
– И чё?
– А знаешь, ты не притворяйся особенным. Будь как все, – Вера развернулась и зашагала прочь. – Бойкот, значит, бойкот! – крикнула она, не оборачиваясь.
Макс сделал неуверенный шаг в сторону Симкиной, но передумал и быстро скрылся в своём подъезде.
Светка с интересом наблюдала за сценой между старшими, сидя в песочнице неподалёку. Как только Симкина и Макс разошлись в разные стороны, она кинулась к Рите на качелях.
– Рит! А давай тоже кому-нибудь бойкот объявим, – вдруг предложила Светка подруге.
– А кому? – спросила та и принялась оглядываться.
– Ну вон хоть Дениске с первого подъезда.
Дениска долбил мяч о стену возле подъезда, где скрылся Макс. Девчонки подошли к нему. Светка толкнула Риту. Та немного потопталась на месте, а потом неуверенно объявила.
– Дениска, мы тебе… бойкот!
– Чё? – Денис поймал мяч и недоумённо уставился на девчонок. – А это чё?
– Мы с тобой не разговариваем, – выпалила Светка.
– А… ну ладно, – флегматично ответил Денис. – А я думал, мы в классики попрыгаем.
– Свет, а давай в классики лучше? – воодушевилась Рита.
Светка строго посмотрела на обоих.
– Хорошо, – согласилась она. – А потом бойкот.
– Ладно! – засмеялись все. – У кого есть мел?
7
«Что бы такого придумать?» – ломала голову Светка, сидя на качелях и облизывая чупа-чупс. Накануне старшие ребята со двора устроили голубиные похороны и в кои-то веки разрешили им с Ритой поучаствовать. От вида мёртвого голубя подташнивало, но само действо Светку захватило. И жутко, и интересно, то есть жутко интересно! Ушли на полынное поле за соседний дом. Продирались сквозь заросли, как цепочка муравьёв с добычей. Мама категорически запрещала туда ходить, и Светка догадывалась, что неспроста. Должно быть, пряталось там что-то таинственное, загадочное и немножко опасное. И точно – голубиное кладбище! Старшие ребята вырыли ямку, Наташа пела странные песни про рай, а потом Симкина, даром что большая, струсила и решила уйти. А Ирка объявила ей бойкот, и все переругались. Вот это настоящее приключение! Не то, что ковыряться весь день в песочнице у мамы на виду. После такого Светка загорелась придумать ещё чего-нибудь, не хуже голубиных похорон. Вот только не придумывалось. Хватило ума лишь подбить Риту объявить Дениске из соседнего подъезда бойкот, а тот сделал вид, что не понял, и предложил поиграть в классики. Классики – дело, конечно, хорошее, но про бойкот-то потом забыли. Светка вспомнила уже дома, засыпая: «А Дениска не дурак, хоть и мальчишка. У него что не спроси – всё знает!»