Молчание внутри головы было не пустым. Оно напоминало тот момент, когда чайник уже закипел, но никто не выключает плиту. Время словно остановилось на отметке "ну вот и приплыли", и Валентина стояла у окна не как человек, выбирающий между планом A и планом B, а как фигура из учебного пособия «Офисный выгорающий». Глаза медленно скользили по горизонту, где серые дома теснились, как сотрудники на бесплатном тренинге по командному духу.
Кляпа молчала. Но только на первый взгляд. Внутри происходило движение – тонкое, насмешливое, с предвкушением. И когда Валентина всё—таки открыла рот, вопрос вылетел без особого сопротивления:
– А если я откажусь?
Ответ пришёл немедленно. Мягкий. Почти ласковый. С тем тоном, которым доброжелательные воспитатели объясняют детям, что в игрушечную микроволновку нельзя совать хомячка.
– Тогда, дорогуша, – протянула Кляпа, – я подожду до следующего совещания. Поверь, с проектором – это будет симфония. Мы раскрасим диаграммы всеми оттенками смущения. Ты даже не представляешь, как сочетается PowerPoint с твоими спонтанными презентациями.
Валентина вздрогнула. В воображении уже разыгрывался слайд: «Рост продаж» – и под ним она, изгибающаяся под кривой спроса. Прогноз – шок. Поддержка зала – истерическая.
Она сжала кулаки. Один, потом другой. Ногти впились в ладони, как будто пытались подписать внутренний манифест. Закрыла глаза. Сделала вдох. Медленный, с лёгким скрипом. Выдох вышел длинным, как расписание налоговой проверки.
Её охватило странное чувство. Не решимость. Не злость. Даже не усталость. А нечто ироничное, как если бы кто—то внутри предложил: «А давай уже примем это как образ жизни?»
Пауза.
– Ладно, – сказала она. – Я согласна.
– Вот и отлично, – раздалось в голове с лёгким аплодисментом. – Добро пожаловать в совместное предприятие «Ты и я. ООО «Оргазм и отчётность»».
– Логотип у нас будет? – пробурчала Валентина, направляясь на кухню. – Или мы пока в стадии стартапа?
– Уже в стадии масштабирования, – бодро отозвалась Кляпа. – С расширением на регионы и внедрением новых методов стимулирования персонала.
– Мне тогда срочно нужен чай. Без сахара. Без мыслей. Без тебя, если можно.
– Ой, ну что ты, Валя. Мы же теперь вместе. Как CRM и рассылка. Как кофе и отчаяние. Как корпоратив и «ну я чуть—чуть выпила».
Она плеснула воду в кружку, как будто пыталась утопить в ней внутреннего маркетолога. Кружка, конечно, не справилась. Вода бурлила. И это был не чайник. Это было предчувствие.
– Ты понимаешь, что теперь всё изменилось?
– Естественно, – откликнулась Кляпа с радостной деловитостью. – Ты – женщина нового формата. Драйв, вовлечённость, нестандартный подход к собраниям. У тебя KPI по всем фронтам. Даже по тем, которые не проверяют. Ещё.
Валентина выдохнула. Долго. С тем выражением лица, с каким бухгалтер находит в отчёте двадцать лишних нолей и решает: «Пусть налоговая сама разбирается».
– А когда отпуск?
– Не положен, – ответила Кляпа. – В нашем тандеме отдых считается нарушением трудовой дисциплины.
– Ну и ладно, – пробормотала Валентина, сделав первый глоток. – Главное – чтобы без проекторов.
– Никаких проекторов. Только ты, отчёт, и внутреннее сияние.
Кляпа вдруг сменила тон на серьёзный, отчего в голове Валентины зазвенело неприятным ожиданием очередного подвоха.
– Если уж совсем честно, Валя, то я ведь не просто так здесь устроила всё это шоу. У меня сроки, план и, между прочим, серьёзные санкции за невыполнение. Поверь, оргазмы в офисе – это не личный каприз. Это, как у вас говорят, KPI. Сдача отчётности перед высшими инстанциями.
Она помолчала, давая Валентине переварить информацию.
– И, кстати, если ты вдруг решила, что хуже уже некуда, то у меня для тебя плохие новости. Хуже может быть всегда. Особенно, если провалится проект, для которого я тут стараюсь. Так что, если хочешь избежать совсем уж катастрофы вселенского масштаба, придётся сотрудничать более конструктивно. И желательно без демонстраций на публике. В следующий раз может не повезти обеим.
И Валентина, к собственному удивлению, впервые за всё это время усмехнулась. Не потому, что было смешно. А потому что всё остальное уже не работало. А юмор – всё ещё да.
Глава 4
Валентина держала мусорный пакет как дипломатический чемодан с компроматом. В руке – влажный, хрустящий, чуть подтекающий снизу. В спине – деревянная прямота, в шее – усталость, как будто она три часа вела допрос самой себя.
Лифт она проигнорировала. Не потому, что боялась замкнутого пространства – хотя и это тоже, – а потому что не хотела слышать его весёлого бипа, как приветствия от мира, который почему—то ещё работает. Лестница – тёмная, с запахом старой краски и чьих—то кошачьих меток – казалась безопаснее. Никто не разговаривает на лестницах. Там только шаги. И дыхание. И время, которое можно тянуть, как резинку на трусах: пока не лопнет.