— Нет, Данутушка, — примирительно пробор¬мотала Полонея, — ты уже мертвая. С ножом в спине не попрыгаешь. Надо было не кидаться в бой сломя голову, как мужики.
— А как? — переспросила уже успевшая успо¬коиться малышка Верея.
— Делай обманное движение, а не кидайся как бык на красную тряпку.
— Еще расскажу вам, девочки, — довольно продолжала предводительница амазонок, — надо ис¬пользовать все женские преимущества. Вот, напри¬мер, как одета наша краса Данутушка?
Все посмотрели на молодую красавицу. На девушке была мужская одежда: замшевые штаны, широкий кожаный пояс с коротким мечом в ножнах и просторная домотканая рубаха с глубоким вырезом. Вся эта невзрачная одежда довольно ловко сидела на стройной воительнице. Ее русые волосы, заплетенные в толстую косу, прикрывала островерхая скифская войлочная шапочка с отложными ушами, достающи-ми до загорелых, бронзовых плеч.
— А что? Очень удобно, — недовольно возра¬зила Данута.
— Воевать, конечно. А вот наши древние ама¬зонки, на которых мы должны быть похожими, но¬сили широкие юбки до колена. А плечи прикрывали кожаным плащом.
— Ну и что?
— Смотри, — Полонея развела в стороны борта своей рубахи и обнажила слегка отвисшую грудь. Девушки невольно улыбнулись.
— Амазонки в бою обнажали грудь. Могли «нечаянно» приподнять юбку, а то и вовсе оголить сладкое для мужиков место, — продолжала свою лекцию женщина, не обращая внимания на удивлен¬ные взгляды своих учениц, — показать мужчине свои прелести — это все равно, что бросить ему в глаза горсть песку. Кстати, это тоже вы можете сделать, при необходимости. Увидев не мои, уже отвисшие, а ваши девичьи упругие грудки, мужик, пусть хоть на мгновение, но потеряет контроль над собой. Этого секунды бывает достаточно для того, чтобы нанести ему коварный удар или уйти самой из опасной ситуа¬ции.
— Только для этого и рядиться в это дурацкое платье? — хмыкнула Данута, — они специально для нас все эти неудобные одежки придумали, эти бараны. Чтобы унизить и заставить делать домашнюю работу. Сиди у печи и пеки калачи!
— Нет, — возразила Полонея, — мужики ря¬дят женщин в то, что им нравится. Делают из нас мат¬решек разукрашенных. А эти юбки специально при¬думали, еще в те времена, когда женщины не хотели беременеть. Мужчина мог поймать женщину, и та, поскольку она слабее, не могла оказать ему сопро¬тивления, да и юбку можно легко задрать… Тогда мы были свободны и от брачных обязательств, и от мук телесных желаний.
— Мы и сейчас свободны от этих желаний, — ввернула свое словцо восемнадцатилетняя Верея.
— Кто свободен, а кто и нет, — потерла пояс¬ницу Милана.
— Но это вовсе не значит, что мы им должны уступать, когда только они этого захотят, — проце¬дила с презрением Данута.
— Скажу просто, — продолжила наставница амазонок, — любые желания естественны. Важно не впадать в зависимость от них. Хотя вы и вступили в наше братство амазонок, общение с мужчинами ни¬кому не запрещено. Но верность нашим принципам всегда должна быть сильнее зова вот этого места, — и Полонея, бесцеремонно ткнув пальцем Милане в низ живота, показывая, какого именно.
Ее слова были поддержаны дружным одобри¬тельным гулом. Два десятка девушек, вступивших в ряды амазонок, сидели кругом возле кострища среди круглых валунов. Невдалеке виднелся летний лагерь амазонок — несколько просторных шатров, наподо-бие старинных скифских жилищ, сделан¬ных из жердей и обтянутых выделанными шкурами. За ними расположилась кухня под навесом с длин¬ными, гру-бо сколоченными обеденным столом и лав¬ками. А дальше, на натянутой веревке, трепыхались на сухом степном ветру тщательно выстиранные предметы незамысловатого женского гардероба.
Полонея, жена крупного землевладельца и весьма богатого в Причерноморье человека, собрала в этом бесхитростном лагере группу девушек, поклон¬ниц образа жизни древних дев-воительниц — амазо¬нок. Пожилая женщина, уставшая за длинную жизнь от своенравного и эгоистического управления муж¬чин, хотела вернуть хотя бы в этом небольшом кругу старинные традиции матриархата. Десять веков назад, когда в причерноморских степях правили амазонки, все было уст¬роено иначе. Не было этих бесконечных изнуряющих междоусобиц. Мужчины жестоки и своенравны. Они бросают на смерть своих воинов из-за корыстных по¬буждений. Женщина-мать, которая сама рожала и рас¬тила детей, никогда не отправит на смерть человека ради золота и власти. Но мужчина, как и любой самец, уступит в ярости самке, когда она защищает свое гнездо. В золотой век, когда страной правила Сар-Мати (Царь-Мать), все жили счастливо. Род жил одной большой семьей. Дети воспитывались все вместе, независимо от того, какая из матерей родила того или иного ре¬бенка. И каждая мать знала, что ее дитя не погибнет с голоду, что бы с ней не слу-чилось. Таким образом, материальной зависимости от определенного муж¬чины, отца детей, не было. А значит, не было и необ¬ходимости моногамного брака. Мужчины и женщины жили по любви, если любовь заканчивалась, то сво¬бодно расставались. Среди детей обиженных и сирот не было — все были дети рода. Это неправда, что мужчины занимали при матриархате униженное по¬ложение. Никто никого не принуждал выполнять ка¬кие-либо обязанности. Но правда то, что работа не делилась на «мужскую» и «женскую». У очага, как и в поле, и на охоте, были заняты все. Родственники жили одной большой семьей по четким, всем известным правилам, а если говорить яснее, то по совести. Каж¬дый старался принести как можно больше пользы роду. Но всем родом управляла мудрейшая из всех женщин — старшая мать. Она выносила на совете свой окончательный вердикт, и он был обусловлен принципом высшей целесообразности для всех членов семьи, полон доброты и гуманизма.
Полонея видела своими глазами, к чему приво¬дит жесткое мужское правление. Причерномо¬рье, где жили наши амазонки содрогалось от непре¬станных войн. То между враждующими князьями, то с соседними землями. В таких условиях недалеко было от того, чтобы быть поверженным настоящим беспо¬щадным врагом, который придет из-за моря и выре¬жет все население, не перебирая на своих и чужих. Вот уже стали наведываться и соседи печенеги, и да¬лекие варяги. Крадут славянских красавиц, чтобы потом втридорога продать на невольничьих рынках в Кафе. Будут и дальше думать мужчины-князья о сво-ем кар¬мане, так и вовсе придут чужеземцы с огнем и мечом, чтобы всех увести в полон. Вот и собрала Полнея са¬мых гордых девушек для того, чтобы воз-родить былое достоинство их стародавних землячек — непокорных амазонок. Конечно, немногочисленный женский от¬ряд вряд ли сильно изменил бы ситуацию, но кто знает, может, и остальные девушки потянулись к ним, больно уж невыносимо для Полонеи видеть, как мужчины используют женщин как человека второго сорта. И хотя женщина работала с самого утра до поздней ночи, все равно все решения за нее принимал ее муж или отец. Пусть здесь, на просторах степи, в кругу единомышленниц, вырастут гордые, независи¬мые от мужчин новые амазонки. Местным мужчи¬нам, конечно, было не по нраву такая женская община. Но амазонки вели себя тихо, почти секретно. А скоро, питала надежду Полонея, наследницы мат¬риархата станут настоящей грозной и привлекатель¬ной силой, способной увлечь многих девушек При¬черноморья.
— Милана и Данута, вы сегодня на охране, а остальным отдыхать, — приказала Полонея, и де¬вушки стали группками расходиться по шатрам на ночевку. Данута приволокла несколько крупных по¬леньев, а ее подруга тем временем навела порядок около места будущей ночевки: подмела площадку, уложила недалеко от костра среди валунов большие овечьи шкуры.
Над ночной степью заполыхали яркие летние звезды. В эту безлунную ночь небо было особенно темным, и млечный путь сверкал миллиардами пере¬ливающихся алмазов. Где-то вдали, в степи тихо ржа-ли кони. Артель амазонок жила тем, что разводила ценные породы лошадей, изготавливала детали кон¬ской сбруи и отделывали дорогими орнаментами оружие. Полонея учила, что не стоит заниматься не¬выгодным трудом. Можно по уши залезть в домашнее хозяйство, развести скот, обрабатывать землю и зара¬батывать при этом только себе на пропитание. А можно отделать наручье меча тонким узором и дра-гоценными камнями — и не знать нужды долгие месяцы. При лагере амазонок были мастерские, в которых девушки изготавливали дорогие седла. Полонея не жалела денег на мягкую дорогую кожу, серебро, драгоценные камни, и седла, изготовленные молодыми амазонками высоко цени¬лись на рынках Причерноморья. Можно сказать, что они до рынка и не доходили. Всякий богатый человек считал престижным для себя иметь седло, сделанное руками артели Полонеи. Так что за шорными изде¬лиями девушек всегда была очередь.