— Так что же вам мешает? — удивился Варяг.
— Я же не единолично принимаю решения, мне надо посоветоваться с коллегами.
— Как я понимаю, вы имеете в виду другие семьи?
— А разве могут быть лучшие друзья, чем те, которые с тобой делают бизнес? — усмехнулся синьор Валаччини.
— Разумеется, — согласился Варяг. — Но разве не вы глава совета? Мне говорили…
— Да, да, — перебил его синьор Валаччини, — но и я не всесилен. Когда дело затрагивает вопросы столь крупных масштабов, всегда лучше советоваться с друзьями. Даже мне.
— Но вы лично, синьор Валаччини, вы лично согласны с моим предложением? Вас устраивают такие перспективы? Тем более что мы приглашаем вас к сотрудничеству на территории России.
— О-о! — воскликнул синьор Валаччини и едва поймал свои руки. — Если говорить обо мне лично, то я руками и ногами «за». Ваше предложение чрезвычайно интересно. Но повторяю, не все решаю я один. Потребуется время, чтобы убедить моих друзей. У нас не всегда бывает единогласие, как у вас в стране, мы, понимаете, иногда спорим.
Варяг понимающе кивнул. Конечно, конечно, знаем, как спорят между собой на Сицилии. С помощью гарроты и лупары. Но вслух произнес совсем другое:
— Со своей стороны могу предложить помощь в устранении каких-либо препятствий. Мы будем рады помочь вам лично.
Это было неплохое предложение. Синьор Валаччини едва не показал свою заинтересованность. Устранить конкурентов руками русских киллеров — что может быть лучше. Тем более что русские, по слухам, готовы убивать почти даром, из любви к искусству.
И он предложил гостю девочку. Тем более что гость собирался пробыть у него до утра.
— На любой вкус имеются, доктор Щербатов. Какую вам предпочтительнее: черненькую, беленькую, а может, рыженькую?
— Пожалуй, черненькую, — недолго думая попросил Владислав.
Синьор Валаччини вновь щелкнул похожими на сосиски пальцами и приказал слуге:
— Проводите синьора в комнаты для гостей.
Когда доктор Щербатов ушел вслед за слугой, к столику подошел смуглый молодой человек. Это был приемный сын хозяина палаццо Марчелло. Не имея собственных детей, Валаччини привязался к своему приемышу. Тот отвечал ему взаимностью. Более того, обожал приемного отца, гордился им и всячески подражал. Все время, пока его приемный отец беседовал с Варягом, Марчелло сидел дома и слушал их беседу через микрофон. Жучок, спрятанный в столе, за который посадили гостя, исправно и четко передавал разговор.
Марчелло с сомнением, которое не укрылось от синьора Валаччини, согласился, что предложение русского не лишено интереса, что перспектива прослеживается, что…
— Ну, ну, ну, мой мальчик. Я ему тоже не собираюсь доверять во всем. Поживем — увидим.
Варягу комната понравилась. Главное, здесь была большая кровать, покрытая атласным покрывалом. Как раз для утех. В углу бар с бутылками. Варяг выбрал «Русскую водку».
Налил стакан. От здешних крошечных стопариков его уже тошнило. Выпил. Через некоторое время приятно зашумело в голове.
В дверь неуверенно стукнули.
— Входите! — в нетерпении крикнул Варяг.
Дверь приоткрылась, и вошла негритянка. Хотя сразу было видно — мулатка. Тонкий нос, в меру полные губы, невысокая… фигура класс.
Он подошел ближе, вдохнул аромат духов. Девушка подняла на него блестящие коричневые глаза.
— Как зовут? — отрывисто спросил Варяг. Он подумал, что здесь везде, наверное, видеокамеры. Не может же мафиози упустить возможность запечатлеть своего гостя в интимном виде. Плевать, пусть завидует, тут же решил он и услышал, как девушка отвечает.
— Дарья.
— Дарья! Почему русское имя? Специально, чтобы русскому услужить?
— А ты что, русский? Мне сказали, англичанин.
— Что, не видно, что я русский?
— А по мне видно, что я тоже русская? — вдруг перешла мулатка на русский язык. — Я из Куйбышева.
Приехать в Италию, чтобы переспать с русской, пусть и черненькой! Понятна ирония Валаччини.
— А сюда как попала? — спросил он, увлекая ее к постели.
— Ну ты и нетерпеливый. Выпить хоть дай. Для заводу. Как попала? Приехала за шмотками в Палермо, нашлись добрые люди, уговорили остаться, хорошие деньги посулили, ну я сдуру и согласилась. И сразу загремела в стриптиз-кафе, а это оказался конкретно публичный дом. А потом меня забрал к себе Валаччини. Я у него для гостей… — Дарья вздохнула, точно всхлипнула. — А хорошо, что ты русский. Мне, знаешь, наши больше нравятся, хоть и платят всего ничего.