— Да, Бальбок?
Худощавый орк обеспокоенно посмотрел через плечо.
— Ты вообще-то все еще хочешь отомстить мне?
— Ну что ж… — надул пухлые губы Раммар. — После того как ты спас нам всем асар, я настроен очень миролюбиво. Но чтобы я больше не слышал об этой истории, ты меня понял? Мой брат Бальбок, великий Бунаис — не смешите меня!
— Раммар?
— Да здесь я, что такое?
— Ты действительно считаешь, что я — прирожденный герой?
— Можешь быть в этом уверен — а теперь заткнись, черт побери, пока я не забыл о своем хорошем настроении и не прибил тебя!
4. Ан мунтир, ан гурк
Корвин сам себе был противен.
Он презирал свое прошлое, равно как и свое настоящее. Он презирал то, что стало с ним и с миром.
Корона на его голове, которую он всегда носил без особого удовольствия, стала в последнее время и вовсе тяжким бременем. Она сделала его королем Тиргас Лана, объединителем Землемирья, а его никто не спросил: а сам он хочет ли этого… Ему потребовалось много времени для того, чтобы привыкнуть к мысли, что он повелитель — он, бывший рыцарь удачи, зарабатывавший на жизнь тем, что охотился на орков и старался подороже продать свой меч. Советники и вассалы, верившие в идеалы короны и в него самого, помогли Корвину принять эту роль, и постепенно он научился справляться с новой ответственностью. Однако тем, что ему удалось это, он был в первую очередь обязан Аланне, и без женщины, которую он любил, корона внезапно стала казаться ему маскарадом. И рано или поздно маски будут сорваны. Он сидел на троне, рядом пустовало кресло, и он был готов к тому, что кто-то подойдет и сорвет корону с его головы, обвинив его во лжи и государственной измене. Возможно, Корвин даже не возразил бы и тихо-мирно отрекся от престола.
Но никто не приходил, чтобы прогнать его и тем самым освободить от ответственности. Более того, посланники, которых он разослал во все концы с просьбой поддержки в борьбе против нового неизвестного врага с востока, сделали больше, чем все переговоры, которые в течение последних месяцев вел Корвин. Дух единства, которого давненько уже не ощущалось в Землемирье, внезапно, казалось, сплотил воедино народы и расы новой империи.
То, чего не удалось добиться добрыми речами о высоких идеалах, сделал страх перед общим противником, и такому развитию событий способствовал Корвин.
Это было первое решение, которое он принял без помощи Аланны. Бывший охотник за головами был в ярости, испытывал разочарование оттого, что эльфы отвернулись от мира, чтобы искать свое счастье на Дальних Берегах, и объявил, что народы запада предпримут совместный поход против Каль Анара, колыбели той злой силы, которая напала на Тиргас Лан и похитила королеву. Но мудро ли он поступил, достойно ли повелителя?
Не то чтобы Корвин сомневался в принятом решении. Если бы речь шла только о нем, он моментально вынул бы из ножен меч и отправился на восток. Но Аланна учила его, что все не так просто. Его быстрое решение вести войну будет стоить жизни многим и, возможно, даже окончится поражением и падением Тиргас Лана.
Неизвестный враг, похоже, сильнее, чем любой другой противник, против которого когда-либо сражался Корвин — сильнее даже, чем Темный Эльф Маргок, который вернулся год назад, чтобы воцариться в Землемирье. Если повелитель Каль Анара способен поднимать из могил павших и заставлять их снова браться за мечи… Какими же возможностями и оружием он еще располагает? Какие ужасные союзники встали на его сторону? Могут ли вообще смертные выстоять против него в бою?
Корвин не знал ответа на эти вопросы, равно как не знал и того, что сталось с Аланной, и за это он ненавидел себя еще больше.
Был бы он хорошим королем, знающим свои обязанности и никогда не запускающим их, сознающим свою роль в истории и отдавшим все, чтобы выполнить ее, он, по крайней мере, мог бы ответить на эти вопросы. А он ведь ничего не знает, недостоин короны! Не знает ни того, что ожидает его войско по ту сторону восточной границы, ни понятия не имеет, как обстоят дела с любимой. Жива ли она еще? Хорошо ли обращаются с ней похитители? Или же она стала первой жертвой войны, надвигающейся с горизонта по причине его — Корвинова — поведения?
Ответа не было.
Одно было ясно: в этом конфликте еще будут жертвы. Кровь польется рекой, и он, и никто другой принял решение по этому поводу. Возврата не было, это стало ясно Корвину, когда звуки фанфар вырвали его из мрачных мыслей, и первая делегация вступила в тронный зал Тиргас Лана.
Королевский смотр войск начался.