— Нет, — категоричный возглас гремит молнией посреди ясного неба. — Я не могу больше здесь оставаться.
Потолки давящие, хоть и достаточно высоки. Холодно, но это не из-за температуры воздуха. Вир чувствует, что ещё одна капля и не сможет сдержать своих слёз, что так обжигают душу, наготове выбраться наружу. К глазам уже они подступают из-за чего девушка, посмотрев на потолок, часто моргает в надежде их сдержать ещё чуть-чуть, чтобы не разреветься в присутствии посторонних. Кажется, что заперта в тюрьме по ложному обвинению. Несправедливость душит каждую минуту времени.
— Хорошо, только дайте мне ещё один день, — соглашается Атанасиус, понимая, что делает больно, но ещё не готовый потерять её снова.
— Один день? Что может решить один день? — отвечает вновь не последовало, да и кто ожидал? — Я вам приснюсь и буду мучить в кошмарах, Атанасиус Васерваль! — встав со стула и опершись двумя руками о стол, плюёт ядом эти слова.
Лицо кривится в самой ярой злости, на кой может она быть способной. Возможно для старика такие угрозы покажутся детскими и несерьёзным, но все это время, проведенное здесь, для Вир по-прежнему как сон. В душе так погано, что хочется пожелать ему самому пройти через такой же кошмар.
— Я не вижу снов, Вирсавия Риис, — шепчет Атанасиус. «Не могу их видеть с тех пор, как продал душу.» — Эти слова остались непроизнесенными, и неуслышанными. Вир ушла, оставив дверь открытой. Знает, что лучшая месть не хлопать дверьми, а оставлять их открытыми, чтобы ему пришлось встать, чтобы закрыт самому.
***
Вирсавия останавливается, опираясь о стену и теперь не в силах больше сдержать слёз. Да и не пытается уж. Осев на пол, обнимает свои коленки, уткнувшись в них носом. Коридор весь осыпан мраком и раньше темнота пугала, но теперь всё изменилось. Изменилось осознанием, что монстры не прячутся в темноте, они сидят в кабинете под светом.
Приезжая в новый город, беспокоилась насчёт новых знакомств, появятся ли друзья, какими будут преподаватели, но проблемы оказались куда тупиковее.
Слёзы льются не останавливаясь обжигая кожу и оставляя после себя мокрые дорожки. По телу пробегают липкие и противные мурашки.
Собираясь с последними силами продолжает свой путь. Направляется не в свою каморку, а остаётся в холле. Слёзы не прекращаются, хоть и Вир всячески пытается отгородить себя от своей же гипотезы насчёт всех обителей и причины, почему они все здесь и чем занимается Атанасиус Васерваль.
Открыв дверь, вглядывается в сумрак. Полная тишина и безлюдье, нет даже светящихся фонарей, только звёзды, что виднеются в далеке на небе.
Протянув руку, прикасается к стеклу, что тонкой гранью отделяет её от воли. Хоть и соленая жидкость застилает глаза размывая всё восприятие мира, они помогли выплескнуть негаив.
Какой раз уже вытерев слёзы и шмыгнув носом, выключает свет и проходит к окну. Садится на подоконник взобравшись на него ногами и принимается смотреть на звёзды. Они единственное, что напоминает о мире, что снаружи. Всегда на небе, наблюдают за людьми, так же, как и люди за ними. Сколько же знают они тайн, но молчат. Звёзды видели рождение жизни, возможно динозавров, как рождаются люди, играют в детстве, растут, становятся старше и наконец умирают. Они видели столько улыбок, столько драмы и столько ужаса.
— Еще один день... — шепчет Вир, проводя подушечками пальцев по стеклу окна, дотрагиваясь до таких далёких звёзд. — Нужно быть готовой к худшему, не забывая надеяться на положительный исход.
Вскоре небо омрачилось, и тучи закрыли звёзды собой. Погасили их. Начинается мелкий дождь и окончательно замёрзнув, Вира возвращается в свою комнатку не зажигая свечей. Укутавшись в тёплое одеяло, засыпает. Ловец снов же охраняет её спокойный сон, не позволяя более врываться кошмарам в сознание.
***
— Ты мог рррассказать, — вновь выражает свое недовольство Седрик, — карр!
— Я не могу, черныш, она не поверит, — Атанасиус всё-таки раскрывает письмо, увидев такие знакомые строчки, аккуратно прописанные буквы с завитушками.
— Это совсем не важно. Что важнее, ты прррактически абсолютно седой, а у меня перрья выпадают, видишь? — указывает на крыло, где уж совсем нет перьев и видна кожа. — А ты моё горе используешь в своих целях. Подобной наглости я не ожидал. Сделать ловец снов из перьев своего товарища, друга.
— Один день, еще всего один день.
Глава 6 «Клятва»
Слышится стук в дверь сквозь сон, но страна морфеев не пускает в сознание, веки дрожат, но Вир не просыпается, вновь окунувшись глубоко в сон.
Стук вторится, но теперь он остаётся незамеченным.