— Пока не уверенна, пожимает девушка плечами.
— В любом случаи, — женщина на этот раз обращается к Вирсавии. — Добро пожаловать. Подождём еще пять минут и выдвигаемся.
— Генриетта? — в миг звучит вопрос, когда женщина уходит, и девочки остаются вдвоём в коридорчике.
— Это моё полное имя, так зовут меня лишь самые близкие, — замолкает, но вскоре добавляет. — Можешь называть меня Генриеттой.
Когда уж все собрались, группа образовалась в общей сложности их пятнадцати человек, считая экскурсовода, женщину, которую уже встречали.
Забронированный транспорт приехал вовремя. На этот раз совсем не укачало, к тому же путь составил менее полу часа.
— Тебе точно понравится. Не зря же на архитектора поступала, — не унимается Генриетта визжа у уха.
Транспорт останавливается. Пересчитав еще раз всех участников, разрешилось выходить. Свежее дуновение ветерка приводит в реальность и теперь можно отдохнуть от визгов радости, что продолжались по стечению всего времени поездки.
— Тадан! — соседка распростёрла руками припрыгивая на фоне объекта экскурсии и сторонясь, чтобы Вира смогла увидеть куда собственно её занесло.
— Дом Васерваль? — шевелит одними губами, не отводя взгляда от того самого дома.
— Да, — снова визжит девушка, похлопав в ладоши и схватив за руку свою подругу ведя за собой. — Круто же.
Вирсавия сопротивляется. Еще не пришло осознание происходящего. Да, знала о существовании дома, но как же затянуло попасть сюда на экскурсию? Вся группа направляется внутрь, а женщина экскурсовод начинает рассказывать об истории построения дома семьёй Васерваль.
— Плохо? — Рита оборачивается к Вир. — Совсем бледная, укачало?
Вир молчит. Не может связать не только слова в предложения, но и мысли во едино. Генриетта бежит внутрь к остальным, чтобы сообщить о плохом самочувствии Вир, пока та сидит под дубом.
Проходит несколько секунд. Нарастает беспокоится, что теперь никто не сможет выйти из дома, как это было с ней. Хотела предупредить, чтобы не ходили, но чем это поможет? Усилия были бы совершенно пусты. Прошла еще одна секунда, и с каждой новой, ком больше и больше подступает к горлу.
Вирсавия качает головой продолжая смотреть на вход и надеясь увидеть Риту, а её всё нет и нет. Надежда почти покидает. Рита существует во плоти, дом тоже, всё предельно ясно как день.
Хочется кинуться ко входу, к знакомой двери, с изученными от и до узорами, умолять Атанасиуса пощадить и не обрекать этих людей к страданиям, что испытала сама Вира за те три дня. Атанасиус Васерваль давно пропал без вести и понятно, что мёртв. Тут показывается фигура соседки, что бежит навстречу, миновав порог. Ничто её не останавливает.
Вирсавия не сумея отвести взгляда, выдыхает с облегчением тяжёлый груз и на лице даже заиграло некое подобие улыбки.
Вир решается тоже зайти, хоть и сложно переступать порог, сложно переступать через себя, наступая на грабли, о которые некогда споткнулась. Только на этот раз грабли лишь нелепая галлюцинация, отпечаток прошлого, что страшит.
Серый и чуть мрачный холл преобразился. Как и было заявлено в статье, прочитанной в интернете, дом тронула реставрация. Теперь на стенах висят картины полные, а не лишь кривые рамы с половиной полотна. На потолке не ржавая люстра, а все дефекты куда-то испарились, представляя здание в первозданном виде.
Теперь на раме ясно различим герб рода Васерваль. Три звезды, над ними треугольник с отходящими лучами, а под всем этим, ровные буквы фамилии. Такой же была и печать на конверте.
Вир проводит подушечками пальцев по гравировке.
Пока каждый занят рассмотрением отдельных картин, как и Рита, Вир проскальзывает в коморку, где проводила большую часть своего времени. Теперь нет кровати, паутин и плесени, маленького столика с канделябром и свечами. Ловца снов из вороньих перьев тоже нет. Только уж хотя уйти, в глаза бросаются дефекты стен, что остались прежними и это следы. Чёрточки, что Вир рисовала вилкой каждый день. Три выемки на стене возле двери. Теперь девушка выходит с намерением найти что-то еще, что будет доказательством. Всё же это небыло сном?
Кабинет Атанасиуса, Вир оставляет напоследок, теперь нужно осмотреть второй этаж, куда строго-настрого запретили подниматься, прикрываясь еще идущими работами.
Сердце под ребрами стучится под страхом быть замеченной, но сумела подняться по лестницам, предварительно миновав весь немаленький холл, через всех пятнадцать человек. Никакие работы не ведутся. Коридор и комнаты отреставрированы так же, как и на первом этаже. Заглянув во все двери и даже за двери, никого не обнаруживает. Никого из тех обителей, незнакомку тоже.
Спуститься оказалось тяжелее. Две девушки нашли самое идеальное место, чтобы поговорить, и это подножие лестницы. Слава они, закончив, рассказывать друг-другу последние сплетни, ретировались. Часы. Стрелки больших напольных часов, так же указывают ровно семь.