— Я приготовил для тебя сюрприз. Лучше поздно чем никогда, не так ли?
— Какой сюрприз? — воодушевилась Вир, но в миг вспоминается Генриетта.
Вирсавия ведь и не ожидала приехать в галерею, лишь хотела вернуть куртку, а тут ещё и сюрприз. Не может так поступить со своей новой знакомой, что плавно перерастает в подругу.
— Вирсавия, — помедлив, берет тонкие пальцы в свои руки, — ты мне очень напоминаешь сестру. Она обажала фейерверки, — губ касается грустная улыбка.
— Любила...
— Любила.
На город опускается сумрак. Двое приехали на озеро.
Захарий протягивает Вире апельсиновые жевачки.
— Не будем рушить традицию.
— Как в рекламе.
Фейерверки уже на пирсе, а Захарий с Вирсавией остаются на берегу в целях безопасности.
Огонёк ракетой устремляется ввысь оставляя после себя горящий хвост и дойдя до пика, взрывается на множество мелких частиц. Вслед уже летит следующий, а небо озаряется яркими красками. Теперь Вирсавия понимает, почему Захарий выбрал озеро, для пускания фейерверков. Отражение в воде, вызывают впечатления вдвойне. Далее летят ещё и ещё, а частички образовавшиеся после взрыва, медленно падают, и постепенно исчезают.
Фейерверки вызывают невероятный восторг не только в детстве, а за этими чудесными разноцветными огоньками можно наблюдать целую вечность.
Ещё одна яркая змейка рассекает темень и на этот раз поднимается выше остальных. На мгновение закрадывается мыслю, что возможно она неисправна и не стоит ждать взрыва. Змейка поднимается всё выше и выше. Кругом озаряет громким хлопком и она взрывается на множество мелких падающих звёзд, что падая на землю, стали часто мигать, а после погасли совсем.
— Невероятно, — на лице играет счастливая улыбка, а глаза сверкают как маленькие звёздочки.
— Рад, что сумел порадовать.
Посидев ещё не много на берегу и наслаждаясь тишиной природы, разговор невзначай каким-то образом перешёл на обсуждение Риты.
— Передай ей от меня большой привет. Следует как-нибудь встретиться все вместе, посидеть, поболтать.
— Не думаю, что она захочет с тобой говорить после всего, — вырывается у Вир против воли, не сумев сдержать язык. Не стоило лезть туда, куда не следовало бы лезть посторонним.
— Вижу, вы слишком хорошо подружились.
Проводя девушку и напомнив про своё предложение, Захарий удаляется своей расслабленной походкой.
Генриетты в комнате не оказалось, а Вир садится за выполнение заданий и оформление работы над экскурсией. Нужно ведь было отложить эту работу на самый последний день, ещё и в ночь, когда глаза сами собой слипаются.
Кто же знал, что имеется так много критериев к выполнению.
Уж час Вир бьётся над литьём водички в тексте, дабы расширить его, а Генриетты всё нет. Второй час. Третий час, работа практически готова и остаётся лишь последние штрихи с завершающей вычиткой. Комендантский час прошёл и теперь следует начать волноваться всерьёз.
Звонок ничем не помогает. Гудки идут, но поднимать трубку никто не собирается. Тогда приходится позвонить Захарию.
— Ало, слушай, Генриетта ещё не вернулась и я очень о ней беспокоюсь.
— Да, она со мной, не беспокойся, всё хорошо, — устало выдыхает мужчина, а на фоне слышен пьяный голос Риты. — Это Вирсавия? Это Вирсавия? — доносится издалека и получив подтверждение, срывает телефон с рук Захария, что понятно по характерным звукам.
— Вирсавия, — протягивает Генриетта пробуя на вкус каждую буковку отдельно. — Хочешь огурец? — на фоне мужчина пытается забрать свой телефон, но видимо совсем не получается этого сделать. — Я тебе сейчас в рот харкну и ты захлебнёшься, — зло выдаёт девушка отвечая своему другу, а потом голос в миг меняется обратно на нежный. — Так будешь огурец? Я приготовила для тебя сегодня огурец. Хотела салат, — заплетается язык, но она продолжает рассказывать, — но из ингредиентов купила лишь огурец. В общем поешь салат из огурца, он в холодильнике.
Захарий всё же отобрал у Генриетты трубку и попрощавшись, предварительно извинившись за себя и за Риту, отключился.
Заглянув в холодильник, Вир видит чудо салат из огурца, который представляет собой огурцы на тарелке. Даже не порезанные. Видимо Рита напилась ещё до того, как ушла.
Ну по крайней мере, приобрела посуду, что всю побила выплёскивая эмоции.