— Вы никогда не влюблялись, Вирсавия Риис? — старик отклонился от своей истории.
— Честно говоря, нет. Я не понимаю как можно влюбиться. Каким образом можно понять, что вот он, человек твоей жизни. Человек, который будет роднее кровных родственников. Сама идея любви абсурдна. Это же всего лишь допомин, серотонин и окситоцин. Формула любви слишком проста. На столько проста, что его с лёгкостью можно искусственно воспроизвести в лаборатории. Самое страшное в любви то, что передозировка любым элементом, может вызвать сумасшествие и паранойю. А люди так рискуют.
— Придерживаетесь своей клятвы, — буркнул под нос старик, что Вир не разобрала слов. — Суть любви не в том, чтобы искать причины и ответы в химии. Раньше, когда женщины были вынуждены выходить замуж, лучшим вариантом было найти того, кого полюбишь, чтобы совместная жизнь не стала камнем на шее утопленника. Легче же воспитывать детей, уживаться в одном доме, будучи связанны не только брачными узами, но ещё и какими-то чувствами. Теперь же, когда женщины и мужчины равноправны, никто не обязан женится или выходить замуж, любовь осталась желанным развлечением всех людей. И поверьте, встретив своего человека, вы поймёте.
— Так как вы поняли, что влюбились?
— Я почувствовал, что мне больше чем не всё равно, — глубокий голос обволакивает слух, от чего хочется слушать истории беспрерывно, словно сама вспоминая о том, чего не знает. — В душе царапались когти от того, что видел её с другим. Тогда стал подозревать, что всё изменилось, что мои чувства изменились. Только их она не разделяла. Тогда у меня созрел план, как её от себя не отпускать.
— Какой же? — Вир позабыла как дышать. Округлив глаза и уставившись на собеседника, поддавшись вперёд, ожидает продолжения истории.
— Уже поздно, — вынув из кармана жилетки карманные часы и взглянув на циферблат, заключает старик. — Продолжим в следующий раз.
Пожелав спокойной ночи и попрощавшись, Вира возвращается в холл, где незнакомка выделила ей комнатку на первом этаже. Комнатка маленькая, без окон. Только жёсткая кровать и маленький стол, где незнакомка оставила канделябр с зажженными свечами. Хоть на этом спасибо.
Вир ложится. Мысли не оставляют в покое. История, не рассказанная до конца и оборванная на самом интересном, что может быть хуже?
Как маленький червь, подкрадывается мысль. Заразительная мысль, что бы объясняло всё. Объясняло бы связь хозяина, измученных людей на втором этаже и той таинственной девушки. И всё сводится к начальному умозаключению.
Глава 3 «Ожидание истории»
Пробуждение должно быть радостным. Сам факт пробуждения, подразумевает начало продолжения жизни. Это значит, что в новый день может произойти что-то хорошее. Каждый новый день, это шанс изменить жизнь.
Только на этот раз, всё не так безоблачно. Вирсавия до приготовления ко сну, измучилась от навязчивых мыслей об Атанасиусе Васерваль. Горели три свечи во мраке комнатки. Девушка же расположившись по центру кровати и подтянув к себе коленки, несколько часов следила за дверью, в которой нет ни щеколды, ни крючка с внутренней стороны, чтобы запереться и уснуть в спокойствии.
Хоть и проведя со стариком интересную беседу и в общем то не заметив в его поведении ничего странного и настораживающего, свои же предубеждения отбросить не получалось, да и до сих пор тоже. Никто из всех этих десятков людей, не помнят ни своего происхождения, ни жизни, ни имени.
Не известно утро ли. Кругом одни лишь стены без единого, даже крошечного окошка. Встав с хоть и неудобной, но вполне чистой и даже без пыли. Приятно пахнет пастельное бельё какими-то цветами и свежестью. Но это не помогает. Теперь болит каждая из двухсот пяти костей тела. Выспаться не получилось и помешали не только навязчивые мысли и неудобная кровать. Не покидало ощущение чужих наблюдающих глаз.
Свечи потухли и не догорев до конца. Сквозняка нет, но и Вирсавия их не задувала.
Гостья, или же правильнее выразиться, заложница, выходит из выделенной ей тёмной каморки и чуть не сбивает с ног незнакомку. Та выглядит подозрительно. Вир прищуривает глаза.
- Атанасиус Васерваль. - Вир подаётся к старику навстречу, когда замечает его выходящего из тёмного коридора.
Мужчина в строгом костюме и шляпе, важно идёт, видимо по своим делам, цокая тростью с гравировкой. Не ожидал встретить её в столь ранний час, когда только-только встаёт солнце. Лицо его не выражает собственно ничего, хотя девушка предполагала, что они нашли общий язык вечером прошлого дня. Старик остановился и не взглянув на Вир. Не обратил бы внимание, не услышав своё имя.