Кимберли Дёртинг
КЛЯТВА
Эбби, Коннор и, Аманде.
Вы знаете почему.
БЛАГОДАРНОСТИ
В каждой книге есть ряд «персонажей», заслуживающих особой благодарности. Я начну с того, что скажу спасибо женщине, которая поделилась со мной душераздирающими историями о своем детстве, проведенном в Германии в годы Второй мировой войны. Мари Лукас, своими воспоминаниями вы зажгли во мне искру, которая в конце концов превратилась в «Клятву». Спасибо, что рассказали о просыпавшейся по ночам под вой сирен авианалета испуганной девочке, которую ее старшие сестры перебрасывали через забор и прятали за городом в стволе шахты. И спасибо за рассказ о старой тряпичной кукле, которая была вам так дорога. Вы — это Анджелина.
Как всегда, я благодарю своего бесстрашного и неутомимого агента Лауру Реннерт. Спасибо, что ты на моей стороне.
Спасибо моему невероятному редактору Гретхен Хирш, которая поверила в меня не один раз, а дважды. Благодарю тебя за интуицию, терпение и ум. Работать с тобой — огромное удовольствие.
Спасибо Smart Chicks за то, что позволили мне посидеть с замечательными детьми. Дженни Джеффрис и Шелли Йоханнес-Уэлс: спасибо, что оставались допоздна и читали мне. Эрин Гросс и Хайди Беннет: спасибо, что вы так замечательно меня подбадривали. Всем в Debs и Tenners: благодаря вам я сохраняю здравомыслие в сумасшедшем издательском мире! Спасибо моим прекрасным друзьям Жаклин Сандер, Тамаре Макдональд и Кэрол Гильдебранд, которые помогли спланировать великолепные презентации моих книг. (Серьезно, вы трое должны открыть собственный бизнес… или хотя бы брать с меня деньги за свои услуги.)
Спасибо моему мужу Джошу: он мой первый читатель, терпеливый советник и опора. Спасибо моим детям за то, что безропотно, снова и снова, ели фастфуд. Спасибо моей маме, которая всегда говорила, что я могу все… и действительно так считала. И моему папе, который смешил меня именно в те моменты, когда я больше всего в этом нуждалась.
Отдельная благодарность моему брагу Скотту, которого я любила и ненавидела много лет (как это делает большинство сестер) и который объяснил мне невероятную ценность обладания братьями и сестрами. Наше с ним детское общение я не променяю ни на что… Я тебя люблю!
ЧАСТЬ I
Пролог
142 года после революции Правителей
Когда в комнату вошла девочка, воздух начал потрескивать, словно перед надвигающейся грозой. Девочка была совсем ребенок, но ее появление изменило все.
Королева с трудом повернула лежащую на подушках голову, наблюдая за тем, как гостья неслышно входит в комнату, обутая в домашние туфли. Девочка прижимала подбородок к груди, вцепившись пальчиками в ночную рубашку, беспокойно сжимая и разжимая ткань.
Возможно, охрана королевы не ощутила возникшего в воздухе заряда, но сама она мгновенно почувствовала бег крови по венам, участившийся пульс, а звук ее дыхания перестал быть прерывистым и свистящим.
Она посмотрела на сопровождавших ребенка мужчин.
— Оставьте нас, — велела она, но ее голос, некогда полный властности, был теперь хриплым и тонким.
У них не было причин сомневаться в приказе — рядом с матерью девочка будет в безопасности.
От стука закрывшейся двери ребенок вздрогнул, глаза расширились, но все же она избегала встречаться с матерью взглядом.
— Принцесса Сабара, — сказала королева тихо и как можно мягче, стараясь вернуть доверие девочки. За недолгие шесть лет жизни дочери королева провела с ней очень мало времени, оставляя ребенка на попечении служанок, нянек и учителей. — Подойди ближе, дорогая.
Девочка зашаркала к кровати, но ее взгляд был опущен к полу; черта, обязательная для низших классов, с горечью отметила мать. Шесть лет — это мало, возможно, чересчур мало, — но дольше откладывать было уже нельзя. Королева тоже была молодой, ее тело должно было прожить еще много счастливых лет, однако она болела и умирала, а потому больше не могла позволить себе ждать. К тому же она специально готовила девочку к этому дню.
Когда та подошла к постели, королева вытянула руку, приподняла ее маленький подбородок и заставила юную принцессу взглянуть ей в глаза.
— Ты — моя старшая дочь, — произнесла она то, о чем не раз говорила прежде, напоминая, какой особенной она была. Какой важной. — Но об этом мы уже говорили. Ты ведь не боишься?
Девочка покачала головой; в ее глазах, нервно бегавших из стороны в сторону, блестели слезы.
— Ты должна быть храброй, Сабара. Сможешь быть храброй ради меня? Ты готова?