Что-то я опять разворчалась.
-Натин, ну, не рождена я для подвигов на бытовой ниве, смиритесь, ладно?- с искренним сожалением в дрогнувшем голосе попросила я.
Он только снисходительно хмыкнул. Оттаял чуток, и то хорошо.
-За вами уборка, а я накормлю вас оладушками. Или картошечки поджарю. Хотите?
- Картошка это хорошо. С грибочками. И с квашенной капустой,- соглашается на мировую мой извечный недруг.
Трудно ему смириться с равноправием женщин и мужчин в нашем мире. Всё стремится запихнуть меня в соответствующие его понятиям рамки. Я ему даже сочувствую, культурный шок и всё такое. Но не уступлю его мужскому шовинизму ни пяди своей свободы. Вот если бы Майлин попросил! Но он для того слишком хорошо меня понимает и не захочет ломать. Он же у меня самый замечательный и любимый.
При мысли о моём любимом мужчине я не могу сдержать улыбку. Почти два месяца уже, как мы обосновались в моей башне. Обособленные комнаты позволяют нам проявлять несдержанность. Что меня очень радует. Потому что, когда Май рядом, у меня плохо получается себя контролировать. И как может получиться, если он раз за разом упорно добивается от меня именно такой реакции. Сумасшедшие у нас с ним ночи.
Вначале Майлин боялся отпустить себя, не хотел испугать своим напором. Я упивалась его нежностью, пока не поняла, что он упорно подавляет свой темперамент, не позволяет проявиться себе настоящему. Соблазну поговорить и убедить я не поддалась. Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Я, просто, его соблазнила. Воспользовалась всем, чему научила меня жизнь. Мой энтузиазм не был наигранным, увлеклась я не на шутку. Мне хотелось дать ему всё и много больше. И Майлин сдался. Почувствовав, как рушатся выстроенные им барьеры, я полностью расслабилась, отдавая себя в его руки. Мне не было страшно. Я доверилась мужчине, которого любила, с готовностью принимая всё, что он мог и желал мне дать.
Наутро проснулась, почувствовав на себе напряженный внимательный взгляд. Улыбнулась, сминая его тревоги, потянулась за поцелуем, прильнула к Майлину уставшим, но жутко довольным телом.
- Ты всё ещё хочешь меня видеть? После всего, что я…
- И не только видеть, Май. Я совсем не против повторить,- рассмеялась я, целуя своего упрямца.
-Кати, девочка моя. Я не хотел тебя обидеть, я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, Майлин Онур. И хочу тебя всего, а не только ту твою часть, которую ты считаешь возможным мне предъявить.
- Не уверен, что не причинил тебе боль? Прости, почти себя не контролировал.
Виноватый голос Майя вызвал у меня протест.
- Эй, ты чего себе надумал? Мне было потрясающе хорошо.
- Правда?
-Сколько можно разговаривать? – укоризненно вздохнула, заглянув в родные глаза.- Я успела соскучилась по тебе.
-Кати… - простонало моё упрямое счастье, наконец, услышав меня, сдаваясь, не отказываясь больше от наших общих потребностей и желаний.
С тех пор, я, когда случалось о том подумать, радовалась, что спящего за стенкой Ромку мы не можем, пока, смутить, а все остальные нас не слышат.
Часть 4 Будни большого дома (09.06 вечер)
Ремтон
Маленькому принцу вчера исполнился месяц. Наша надежда на будущее смотрит на мир ярко синими глазами, не позволяет маме надолго исчезать из поля зрения, любит покушать и охотно идёт ко мне на руки.
Меня вообще дети любят. Может потому, что чувства у нас взаимные?
Катерина без вопросов доверяет мне сына. Даже, как мне кажется, радуется, когда я изъявляю желание понянчиться с Ромкой. А теперь и Лотта совсем не против вручить мне своё бесценное сокровище. Ей уже стало тяжело подолгу держать Диттера на руках. А терпеливо лежать в кроватке будущее величество никак не желает. Мои руки принца устраивают. И потому, когда я дома, то с Ромочкой на руках иду спасать, радостно встречающую меня, принцессу.