Бел бросила на него еще один яростный взгляд, затем легла на операционный стол.
Юридическая команда клиники ждала его указаний.
Флинн сделал глубокий болезненный вдох и произнес:
— Начинайте.
Глава 3
Новый Южный Уэльс, Австралия
«Добро пожаловать в Оберон».
Выйдя из машины, Бел сразу съежилась и скрестила руки на груди, пытаясь немного согреться в тонкой рубашке. Во время трехчасовой поездки из Сиднея через горы ее порядком разморило в уютном салоне. Там было гораздо теплее, чем на улице.
Она прислонилась к машине и пробурчала: — Я думала, в Австралии всегда тепло. Флинн лишь вздохнул. Это были первые слова, произнесенные Бел после молчания, продлившегося сутки. Нет, конечно, они не молчали постоянно. Им пришлось обменяться несколькими репликами. Например, он сообщил, что его зовут Флинн, а Бел пришлось пару раз просить его встать со своего кресла в самолете, чтобы пропустить ее в туалет. Ей некого было в этом винить, потому что она сама выбрала место у иллюминатора. Смотреть на бесконечные просторы проще, чем поддерживать светский разговор с мужчиной, который фактически похитил ее.
Бел была готова сбежать, когда они оказались в зале ожидания аэропорта. У нее были с собой паспорт, кредитная карта с изрядной суммой денег, чемоданы со всем необходимым, подсаженные эмбрионы и очень веская причина удрать.
Но она дала клятву в то самое утро, когда готовилась к имплантации. Она пообещала покойной сестре, что дети никогда в жизни не столкнутся с тем, через что пришлось пройти ей самой.
— Мы поднялись довольно высоко, — сказал Флинн. — Это Голубые горы. Мы находимся где-то на тысячу сто ярдов выше тех мест, где жарко. Надеюсь, ты захватила теплую одежду.
Бел, не отвечая, оглядывалась.
— А как ты себе это представляла?
Она нахмурилась, удивленная, что мистер Молчаливый соизволил поддержать беседу:
— Название звучало как-то… волшебно.
Оберон. Бел сразу вспомнила пьесы Шекспира и представила себе леса, в которых можно встретить фей. И все же небольшой город в горах не был лишен очарования. Он показался ей типично австралийским. Впрочем, Бел могла судить об Австралии лишь по Сиднею и картинам сельской жизни, которые проносились за окном машины.
— Ты живешь в Обероне? — спросила она.
— Нет. Я живу в десяти километрах отсюда. В местечке, которое называется Баньип-Рич.
— А почему мы здесь остановились?
— Мне показалось, тебе не помешает отдохнуть. И еще нам надо согласовать наши версии.
Бел удивленно посмотрела на него:
— Но у нас было на это двадцать четыре часа.
— Мне казалось, что ты… — Флинн пытался подобрать правильное слово.
Недоступна? Нет, наверное, не так. Большую часть дороги она слушала музыку, звучавшую в наушниках, погруженная в чтение электронной книги. Словно была незнакома со своим соседом. Хотя, наверное, с незнакомцем она заговорила бы.
— Не готова к разговору, — закончил он.
К разговору? С мужчиной, который не произнес и пятидесяти слов с тех пор, как выкрутил ей руки в больнице? Бел вдохнула прохладный горный воздух:
— Что ты имеешь в виду, говоря о наших версиях?
Флинн предложил:
— Давай выпьем что-нибудь согревающее. И учти, тебе действительно придется одеваться гораздо теплее.
В его голосе прозвучали уже знакомые ей командные нотки. Неужели он всегда так разговаривает?
— Я одеваюсь сама с четырех лет, Флинн. Не волнуйся, я справлюсь.
Они миновали несколько домов и наконец очутились в кафе.
Флинн заговаривал с прохожими, кивал кому-то, а она ловила на себе любопытные взгляды. Он был довольно популярен среди местных жителей, и это не делало им чести, раз их любимчиком являлся высокомерный грубиян.
Только когда они оказались за столиком и Бел получила свой травяной чай, а Флинн — кофе, он снова заговорил:
— Итак, я хотел бы обозначить несколько основных правил.
Она приподняла брови:
— Правда?
— Есть вещи, о которых моей семье знать пока не надо. Но у них, естественно, возникнут вопросы…
— Ты возвращаешься домой с невестой, беременной детьми их погибшего сына. Наверное, им будет любопытно.
Флинн сжал губы и посмотрел в окно.
— Так они не знают об эмбрионах? — пролепетала Бел.
— Нет. Я — единственный, кто читал письмо.
— Ты серьезно? И как ты собираешься объяснить им… про нас?
— Мы скажем, что отец — я.
— Неужели? И что? Мы встретились во время твоего путешествия в Лондон, быстренько переспали, и ты сразу надел кольцо мне на палец? Отлично сработано, Брэдли!