— Ты думаешь, мой наряд подходит под дресс-код? — спрашиваю я, разводя руки в стороны и слегка поворачиваясь из стороны в сторону, наслаждаясь тем, как его взгляд задерживается на мне. Как этот парень заставляет меня чувствовать себя самой красивой женщиной, которая когда-либо существовала, одним лишь взглядом?
— Ты выглядишь великолепно, — говорит Конан, одобрительно кивая, — я действительно предпочитаю видеть твое лицо, но, полагаю, есть что-то в том, чтобы быть единственным, кто точно знает, что скрывается за маской, которую ты носишь.
Маленькие возбужденные мурашки танцуют у меня в животе, когда он протягивает ко мне руку.
— Пойдем?
Схватив свой клатч и проверив, есть ли у меня ключ от номера, я закрываю за собой дверь. Затем мы направляемся к лифтам, находим в вестибюле еще нескольких одиночек, разодетых в пух и прах, и движемся к ожидающему нас транспорту, туристическому автобусу, который отвезет нас всех в Луш Вайн, виноградник, на котором проходит бал.
В воздухе витает нервное возбуждение, и когда мы подпрыгиваем на мощеных дорогах, тело Конана прижимается к моему, отчего моя кожа кажется живой и пылающей. Вокруг нас гомон. Кажется, довольно много пар нашли друг друга на сегодняшнем мероприятии, посвященному встречи и знакомству. Люди разбились на пары, как мы с Конаном.
Но пока они пытаются заполнить пространство словами, мы с Конаном наполняем его уютной тишиной. Как и ранее сегодня, мне хочется сбежать от шума и найти тихое место, где мы могли бы побыть наедине. Но поскольку я довольно неопытна в том, что касается пребывания наедине с мужчиной, то, вероятно, будет хорошей идеей, если у нас будет план, которому мы должны придерживаться. Это даст мне запас времени, необходимый для того, чтобы набраться смелости и решить, сколько первых «долгих и счастливых» встреч я бы хотела на этой неделе, о чем мы говорили ранее.
Когда мы прибываем в Виньярд, нас сопровождают в большой танцевальный зал, где группа играет музыку, от которой действительно хочется пуститься в пляс. Мои ноги подрагивают в такт, а Конан смотрит на меня и улыбается, протягивая мне руку.
— Ты хочешь сначала потанцевать или поесть?
— Танцевать, — говорю я, вкладывая свою руку в его и кружась на танцполе.
Должна сказать, я не думаю, что мне когда-либо в жизни было так весело подпрыгивать, кружиться и раскачиваться. Мы смеёмся во время быстрых песен и разговариваем во время медленных — Конан говорит мне, что он системный аналитик Джем Тим, а я рассказываю о своей работе графическим дизайнером на дому, потому что живу в маленьком городке, и вакансия фрилансером больше подходит моему образу жизни.
— Тогда как ты знакомишься с людьми?
— Маленький городок, помнишь? Я уже их всех знаю, — говорю я, издавая возглас, когда он обнимает меня и снова прижимает к себе.
— Ты, наверное, знаешь больше людей, чем я, живя в большом городе.
— Что заставило тебя проделать весь этот путь сюда, если ты городской парень? — спрашиваю я, снова покачиваясь вместе. — Это ограничивает твою способность по-настоящему общаться с кем-то, тебе не кажется?
— Это моя сестра подтолкнула меня приехать. Но я точно не ожидал встретить кого-либо на протяжении всей недели, не говоря уже о первом дне.
— Тогда, думаю, с твоей стороны было умно ограничиться только этой неделей.
Он улыбается, но улыбка не касается его глаз.
— Посмотрим, согласимся ли мы с этим, когда наступит воскресенье.
Песня подходит к концу, и мэр бухты Кисмет подходит к микрофону, сообщая нам всем, что ужин будет подан в ближайшее время, приглашая занять все свои места.
— Сначала выпьем? — спрашивает Конан, когда мы уходим с танцпола, и я киваю, понимая, что умираю от жажды после физической активности.
— Может, нам присесть?
— Да. Я найду тебя, как только закончу в баре. — Даже не осознавая этого, мы наклоняемся друг к другу, и он целует меня в щеку, как будто для нас это самая естественная вещь в мире. В тот момент, когда это происходит, мы оба замираем, его губы все еще так близко к моей коже, что я чувствую его затрудненное дыхание. — Все в порядке? — шепчет он и сжимает рукой мое бедро.
Я киваю.
— Да. Ты можешь поцеловать меня в любое время, когда захочешь, — выдавливаю я в спешке, заставляя его слегка отстраниться и посмотреть мне в глаза, его озаряет радость.