Заплаканная девочка вторила ему, проклинала двух подлецов, нарушивших законы гостеприимства. Им предоставили кров, а за это они погубили примара и хозяина постоялого двор. Девочку удочерил добрый слезливый валах, казалось, не меньше ее убивавшийся горем. Убийц проклинали, желали их скорейшей смерти. Все до единого горожане любили примара, строгого, может даже жестокого, но справедливого. Он казнил, но и он миловал. При нем они не знали ни голода ни бед. Что будет теперь, одному только Богу известно. Ворота города оставались закрытыми. Больше чужаков здесь не жаловали.
...
Егор Котельников устало вздохнул, отпил немного похлебки. Он ошибся, примар ничего не знал ни о ключе, ни о шкатулке. Имел ли права Котельников убивать его? Зеленцов предупреждал, что вмешательство в ход событий нужно ограничить. Если Егор окажется в точке турбулентности, история может совершить неожиданный виток, который приведет к катастрофическим последствиям. Но разве можно было позволить такому существу жить и дальше? Он убил трех женщин, наступила очередь четвертой. А сколько бы было после нее? Горожане свято верили в своего лидера, твердили, что благодаря ему город процветает. Кого волнует цена за мнимое процветание? Разве имеет значение, что на примара, порой, находили приступы, он начинал жаждать крови, превращался в маньяка. Чем ни Джек-Потрошитель? Только Джека старались поймать, а примара чтили. Егор задушил примара, и не важно, правильно это или нет.
Он не сумел перехватить шкатулку, потратил очередной фейерверк, а результат нулевой. По сведениям Зеленвцова, шкатулка должна была быть в городе, но Котельников опросил всех, но так и не получил никакого внятного ответа. Если только...
Что было у того рыцаря в мешке за спиной? Он говорил, что забрать нужно только золото, а сам ухватил еще какие-то вещи, спрятал их в грязном одеяле.
- Твою мать! - на русском языке выругался Егор. - Ну хоть какая-то зацепка.
Рыцарь говорил на старонемецком, значит, дорога последнего участника программы ХРОНАЛК лежит в Германию.
...
Крестоносец пришпорил лошадь. Чудом ее удалось выкрасть у стражников-недотеп. Он без доспехов, вооружен лишь кинжалом, но зато на груди у него висит ключ, а левой рукой он прижимает к боку шкатулку.
Рыцарь, которого на самом деле звали не Ульрик Альб, а Карл Эмберх, после долгого путешествия в Тибет возвращался домой. Шкатулка хранила множество секретов, и Карлу не терпелось заняться их разгадкой.