Все, кто стоял рядом с Арчибальдом, оживленно разговаривали с ним, что-то доказывали, а потом заразительно смеялись. Раньше Наташа пыталась переводить, но сегодня ей бы это не удалось. Да она и не пыталась. После вчерашнего танца Наташа долго молчала, над чем-то раздумывала, но потом, наконец, собралась и заговорила с Арчибальдом. До этого момента лорд чувствовал себя неловко, неуютно. Ему казалось, что он сделал что-то неправильное. Но когда Наташа заговорила, сразу стало легко и хорошо. Нет, она не упомянула ни о танце, ни о поцелуи. Она продолжила говорить на любимую тему - обсуждать Советскую Россию, природу и народ, ее населявший. Потом они поделились впечатлениями о предпраздничных приготовлениях, Арчибальд отметил, что седьмого ноября произойдет нечто грандиозное. Наташа пошутила, они оба посмеялись, а потом ее лицо вдруг сделалось серьезным, и она спросила: "Арчибальд, когда все это закончится, ты меня не бросишь? Ты поможешь мне отыскать мою сестру? Пойми, я ведь без тебя никуда". Арчибальд только улыбнулся, любуясь румянцем, который возник на щеках девушки. Ему хотелось что-то сказать, но потом он решил, что слова не значат ничего. Наташа улыбнулась в ответ, казалось, улыбка ее излучала тепло. После этого девушка ушла спать, а Арчибальд остался сидеть на балкончике, прокручивая вальс, который он мысленно танцевал снова и снова.
Он и сейчас, окруженный толпой народа, занимался этим, пытаясь освежить свои ощущения, восстановить мягкую приятную улыбку, колыхание волос Наташи. Он бы мог заниматься этим вечность. Но начался парад. Заиграла музыка и народ двинулся плотной массой вперед.
В этот самый момент Арчибальд ощутил то, о чем ему приходилось много раз читать, но никогда, ни разу в своей жизни, не удавалось почувствовать. Растворение в народе, превращение в часть чего-то большего, сильного могучего. То, что раньше было твоим телом, уже не ограничивало тебя. Ты был здесь и там, и в еще сотне мест, лишь частичка, а не индивид. Ты мог ничего не бояться, если кто-то тебя обидет, за тебя заступятся твои друзья, которых у тебя отныне миллионы. Никто не посмеет причинить тебе вред, потому что тебя защищает нечто, во много раз превосходящее возможности самых изворотливых злодеев. Чувство защищенность, чувство гордости за страну, которая до этого момента казалась чужой, чувство сплоченности и братства. Во истину, за это можно отдать жизнь. Да и что значит жизнь одной частички, когда остальная масса продолжит свое движение, ничто не сможет ее остановить. И Арчибальд, захваченный парадом, шел с потоком людей, сам радовался и смеялся, казалось, понимал язык, на котором разговаривают люди. Ни обратил он внимания только на одну особенность, которая всегда сопровождала такого рода мероприятия. Ключ на его груди не просто нагрелся, он пылал. Если бы лорд задумался о природе поведения ключа, он бы быстро открыл его секрет. Но сейчас Арчибальд был захвачен совсем другими мыслями.
Глава 8
1
Осень 1935 года. Где-то на севере Китая.
В его памяти все перемешалось, и он уже не понимал, что происходило с ним недавно, а что сучилось много лет назад. В воспоминаниях его посещали брат и отец, некоторые члены его отряда. Иногда ему начинало казаться, что эти тени давно минувших дней приходят сюда и разговаривают с ним. Юн сходил с ума. Он уже много дней ничего не ел, благо, что в горах не сложно было найти источники с чистой водой. Но силы оставляли его. Поначалу он рассчитывал добраться до позиций коммунистов, с оптимизмом смотрел в будущее. Теперь же он просто брел, в надежде отыскать хоть какое-то человеческое поселение. С тех пор как он покинул пещеры, прошло больше месяца.
Китаец оказался не стальным. Устав от бесконечного числа переходов, он повалился на землю возле небольшого озера, безразличный к своей участи. Там его и нашли горцы, спускавшиеся туда за водой.
2
13 декабря 1937 года. Япония.
Освальд осматривал пробитую осколком ногу, когда в палату вошла медсестра. Она приветливо улыбнулась, предложила стакан воды, но Освальд отказался. Общались они исключительно посредством жестов, поскольку в этой больнице никто из персонала не знал английского, ну а Освальд и Вика по определению не могли знать японского.
Убедившись, в том, что у больного все хорошо, медсестра вышла. Освальд еще раз посмотрел на рваную рану. Врагу такого не пожелаешь. Хорошо хоть девочка не пострадал. Причина произошедшего - бомбардировщики Китая, которого из них Освальд так и не понял. Когда обнаружилось исчезновение Арчибальда и Наташи, Освальд запаниковал. Отъезд же не сказавшего ни слова Джеймса бывший дворецкий счел оскорблением. Он догадывался, что их некогда прочный союз трещал по швам, но что люди, которых он считал друзьями, способны поступить так подло, не ждал. Скорее всего, Арчибальд собирался бежать один, но Наташа увязалась за ним и он не смог от нее отделаться. Узнав об этом, Джеймс, видимо, решил их нагнать. Придя к такому заключению, Освальд нашел очевидное с его точки зрения решение. Поскольку никуда кроме Китая они не могли поехать, бывший дворецкий решил направиться прямиком туда, не подозревая, какие сложности возникнут у него в связи с этим. Вику пришлось взять с собой - не бросать же ее одну в Перу. Пришлось продать все имущество, а вырученные деньги использовать для поездки. Им повезло - они очень быстро нашли подходящий корабль, отплыли в Японию, откуда Освальд рассчитывал попасть в Китай и начать поиски друзей. Но, увы, японцы отказывались помочь в переправе - они воевали с китайцами. Удача улыбнулась Освальду и Виктории второй раз - один из британских торговых кораблей находился в японском порту и собирался отчалить, направиться в Индию. Освальд решил воспользоваться этим шансом, договорившись с капитаном о том, что они зайдут в один из портов Китая по дороге. И все должно было сложиться хорошо, пока не налетели китайские бомбардировщики, принявшие судно за японский корабль. Самолеты были старые, особо серьезного вреда не принесли, быстро отступили. Но несколько бомб сбросить успели, одна из которых угодила в корабль. В тот момент Освальд стоял неподалеку от места взрыва и в результате осколок пробил его ногу. Капитан принял решение вернуться в Японию для ремонта, а Освальд попал в местный госпиталь. Ранение заживало медленно, и теперь уже было неизвестно, когда они отправятся в Китай. На этот раз Освальд решил оттягивать отъезд - он хотел убедить Вику остаться и подыскать для нее работу в Японии или на Филиппинах, поскольку понял, что поездки в такие места, как Китай, да еще во время войны, чреваты последствиями. А еще он понял, что население этих стран почти не знает английского, а этот факт делал поиски практически невыполнимой задачей. Нужно было найти немногословного помощника-проводника, который знал бы и английский, и японский, и китайский. Поисками такого человека сейчас занималась Вика, но пока безуспешно. И если испанский Освальд освоил очень быстро, то после двухмесячного пребывания в Японии он выучил лишь пару дежурных фраз, да и то не мог изъясняться чисто. Например, медсестры его не понимали, потому изъяснялись только жестами.