— А у тебя новая прическа… — остановив взгляд на ее волосах, густыми прядями спускавшихся на плечи, сказал Демид.
— Уже давно, а ты только сейчас заметил… Что у тебя к чаю? Есть хочется.
— Голодной не будешь. Я теперь организованный холостяк с неограниченными финансовыми возможностями.
— Часа через полтора мне уже можно будет идти домой.
— Я рад, что ты еще со мной побудешь.
— Разве это важно для тебя?
— А как же? Хорошо, когда рядом с тобой кто-то есть, а такой давний друг, как ты, особенно. И на Фабричной улице, и здесь я все время один, а это, сама понимаешь, не весело.
— Да, веселого мало. Только не просто кто-то… А полтора часа — это большой срок. За полтора часа можно столько успеть натворить…
— И ты уже успела?
— Эта пакость, о которой ты сейчас подумал, не займет полтора часа, — спокойно сказала Лариса. — Интересно, почему ты хочешь казаться хуже, чем есть на самом деле?
— Я не хочу казаться ни лучше, ни хуже. Какой есть, — весь тут.
— Возможно, что и так. Просто я не всегда тебя понимаю.
Низкий столик стоял между креслами, поблескивая полировкой (последнее приобретение Демида), новые вилки и ножи тоже куплены недавно, кого хочешь принять можно. Удивительно, как меняются вещи в зависимости от того, чьи руки к ним прикоснулись. Например, обыкновенный кусок колбасы на тарелке. Демид его положил — никакого вида, а Лариса порезала ломтиками, разложила веером — век бы ел, так аппетитно смотрится. И чай на редкость вкусный… Огляделся немного удивленно — и комната другой стала. Неужели всему причиной присутствие Ларисы? Все вроде бы осталось на своих местах, а вот поди ж ты…
— Я тебе не мешаю? — по-своему истолковала его взгляд девушка. — У тебя не было никаких планов?
Демид с улыбкой посмотрел на нее.
— Тебе мало визита Лили? Нет у меня никаких планов.
И они вдруг весело рассмеялись.
— Ты делай, что тебе надо, — сказала Лариса, вымыв чашки, — а я посижу в кресле и почитаю. Не обращай на меня внимания.
— Хорошо.
Он сел за письменный стол: вот уж чего-чего, а работы ему не занимать. Ну, как ты поживаешь, товарищ математический анализ, ведь весной придется держать экзамен?.. Мудреная вещь высшая математика, чем глубже в нее вгрызаешься, тем больше возникает новых вопросов. Недаром когда-то они с Лубенцовым говорили про математику образов. Интересно было бы на такую хоть одним глазом взглянуть… Но для этого нужно иметь особую силу воображения и дерзость. Вот так однажды скромный, никому не известный студент Казанского университета (к слову сказать, во времени учения с Лениным они разминулись совсем не на много) взял и позволил себе роскошь допустить, что параллельные линии где-то в бесконечности все-таки сходятся, а сумма двух прямых углов не равна ста восьмидесяти градусам. И попробовал с такими мерками и представлениями подойти к обычной Эвклидовой геометрии. Особенного ничего, конечно, не произошло, если не считать, что на основе идей Лобачевского возникла совсем новая геометрия, над многими тайнами которой еще и до сих пор бьются ученые…
Взглянул на Ларису и улыбнулся. Сняв тапочки и подобрав под себя ноги, девушка сладко спала, уютно устроившись в кресле. Длинные золотистые ресницы прикрыли темно-карие глаза.
Осторожно поднялся, укрыл девушку одеялом, она даже не пошевельнулась. Пусть спит. Демида охватило удивительное настроение радостного покоя. Неужели от того, что в его комнате так доверчиво и сладко уснула девушка? Ну, что-то подобное можно было ощутить, если бы это была его любимая, а то ведь Лариска, девчонка. О какой любви здесь можно говорить? Просто смешно, а все-таки душу охватывает неведомая прежде нежность и хочется, чтобы ничто нигде не стукнуло, не потревожило ее покой.
Не на то ты обращаешь свое внимание, Демид, на страницы с формулами математического анализа надо тебе смотреть, а не на девичьи ресницы!
Переход к математическому анализу дался ему без особого напряжения, он лишь взглянул на разрумянившееся лицо девушки, чтобы уверовать в то, что Лариса как была для него подругой детства, так и осталась. А отголосок нежности в душе звучал тихо, мягко, и поймал Демид себя на том, что страницы учебника перевертывает особенно осторожно и бесшумно.