— Ты знаешь, как называется эта руна? — спросил я.
— Какая, ваше сиятельство?
Я едва не выругался. Гадство!
— Ну, ты не знаешь, какой руной зачаровали эту шкатулку?
— Что вы, ваше сиятельство, откуда мне? — Захар улыбнулся и, подняв невидимую шкатулку, понёс её обратно в комнату, — Такие секреты передаются от главы к главе…
Я лишь усмехнулся в ответ. Да уж, и чего это я?
Слуга вернулся в переднюю и замер, всем своим видом показывая, что у него есть что сказать, и что это прям жизненно важный совет. Но он мне, естественно, не понравится.
— Ну, чего ещё? — поджав губы, спросил я.
— Ваше сиятельство, на рынке сегодня воевода может быть. Я услышал внизу, на кухне, — Захар замялся, — Сегодня же суббота, и там будут смотреть воинов в отроки. Может, вам выбрать другой де…
Я оборвал его, чувствуя, как растягиваюсь в улыбке.
— Так, Захар, — подмигнул я, — Решай давай проблему с каретой, а я, кажется, уже опаздываю на рынок.
Глава 8
Несомненная удача
Хозяин гостиницы то ли случайно, то ли нарочно так мне и не попался по пути. И, выйдя через скрипучие двойные двери, я встретил утреннюю тишину города. Даже странно…
Мимо меня, коротко кивнув, прошла под ручку пара орков — он одет в костюм, она в облегающем платье. У орки, которая была весьма недурна собой и, как говорится, «в теле», очень выпирало лоснящимися зелёными шарами декольте, подтянутое тугим корсетом. Прелестная орка явно заметила мой интерес и невинно хлопнула огромными ресницами, на которых мерцал какой-то пушок. Её же кавалер, выше меня на голову, к счастью, ничего особо не заметил, что-то увлечённо показывая в стороне.
Смотрел я на орку так внимательно не из-за влечения, а снова из-за нарастающего удивления. Вот вроде бы переспал уже одну ночь с мыслью, что попал в другой мир, даже с утра поручения такому же зелёному слуге давал, но вот опять же… Только вышел за дверь, и снова на меня накатила нереальность происходящего.
Я оглянулся на вывеску над дверью. «Пансионъ Древнёва». Вот это вот «пансионъ», с твёрдым знаком на конце, заставило меня усмехнуться. Ну что ж…
На самой двери, кстати, едва проступали какие-то намалёванные руны. Они уже слегка выцвели, но я смог разглядеть прямоугольные формы. Никакой волшбой эти руны, как ни странно, не светились.
Мысленно приказав себе больше не удивляться, а попробовать учиться и впитывать новую реальность, я двинулся по мощёной улочке. Руны были везде… У кого-то на руках и лицах, у кого-то и на одежде, искусно вышитые.
Вот белая руна на бочке в телеге, откуда исходил запах солёных огурцов. Дородный хозяин орк понукал старую клячу, которая едва тащила его с повозкой. На шерсти клячи тоже была какая-то красноватая руна, как и на руках орка, но они совсем не светились.
Руны были на стенах, на дверях и на окнах, намалёванные так, будто кто-то помечал каждый дом. Нарисованы они были не для красоты, некоторые нанесены хаотично, некоторые будто бы спрятаны. Такие, кстати, и вправду подсвечивались, и некоторые даже жёлтой гномьей волшбой… Да, да, жёлтую я теперь отличаю.
Но попадался и синий цвет, был золотой… и красный. В основном, конечно, белый. Чётко понял я одно — светились лишь некоторые руны, и таких было очень мало. Большинство же символов мне казались почему-то фикцией, потому что совсем не лучились волшбой.
Итак, даже гному понятно, где я… В другом мире. Как его назвать бы… Рунный, что ли?
Куда мне надо, я вполне себе знаю. Именно сейчас иду на рынок — посмотреть, поглазеть. Поглазеть, ага, ага… Так и скажи, что идёшь искать себе приключений на задницу, если там будет воевода Платон Игнатьевич.
Уж очень зацепил меня этот громадный орк. Чем-то он своей наставнической злостью напоминал моего командира, который… которого… Гадство! Которого я ни хрена не помню, только положительные эмоции от него. Ух, Дра’ам, жнецовская твоя морда. Ну запечатал, так запечатал…
Так, ладно. Где я сейчас, мне вполне… эээ… не понятно. И понятно точно не станет, пока я хоть чему-то не научусь.
Тогда другой вопрос. А когда я? В том смысле, в какое время я попал?
Мой взгляд пробежался по улочке. Мимо проскакала на простеньких деревянных колёсах карета, запряжённая в двойку. Там сидел какой-то расфуфыренный франт, чьи острые уши торчали из дурацкого парика с бигудями. Эльф… без его эльфячьей бабушки, но зато с эльфийкой.
Она, в отличие от орки, была намного… эээ… худее? Плохое слово. Стройнее, вот. Я бы сказал, худощавее… И, кстати, моё мужское подсознание тоже на неё среагировало — очень даже хороша эльфиечка. Уж я бы! Если б да кабы, да в мошне росли бобы…