Справа вдали виднелась величественная мраморная лестница, уводящая в проем в потолке пещеры. У подножия лестницы стояла монументальная арка с надписью золотыми буквами «Райские кущи», охраняемая парочкой крысоящеров в бескозырках с надписью на тульях «Крысгвардия» и вооруженных дубинками. Слева же виднелась грязная шахта, скорее сточный канал, на арке перед которой вкривь и вкось было написано мелком «Добро пожаловать в Ад». Из шахты крысоящеры непрерывным потоком гнали каких-то истошно вопящих людишек, которых немедленно передавали экзекуторам, нетерпеливо переминающимся в длинной очереди.
А в самом конце обширной долины на фоне бескрайней черной стены Мрака возвышалась высоченная башня, напоминающая водокачку. Башня была сложена из красного кирпича, и на ее верхушке черными буквами было написано «Фильтр».
— Вон, в ту башню нам и надо, — сказал старикашка, указывая на водокачку, — туда надо Время слить.
— Пгастите, а как мы дойдем до нее? — сварливо спросил доцэнт-жывотновод.
— Ножьками, ножьками, — сострил Вепрев.
— Ну да, но эти крыски нас не пропустят! — слабо вякнула Галина, — сожрут!
— Слышь, Вепрев, а ведь Галя права! — встряла Машка, — вдруг они и нас пилить начнут? Ужас!
— Мммндааа… — протянул Вепрев, — в самделе… — начал было он, но неожиданно экс-математику пришла в голову очередная гениальная мысль:
— Слышь, Владимирыч, — обратился он к старикашке, — а откуда сюда электричество идет?
Задумчиво почесав задницу и не оборачиваясь, Бусыгин равнодушно ответил:
— Дык там рубильник есть, поверни — все сдохнет.
— А где, где он, ну, рубильник-то этот?
— А вон в той щитовой, — Бусыгин указал Вепреву неказистую будку невдалеке, вкривь и вкось сколоченную из горбылей, из которой во все стороны торчали провода, и доносилось низкое гудение мощного трансформатора.
— А ну, пошли туда, — распорядился экс-математик, и сам поразился командному металлу в голосе.
Компания безропотно подошла к будке, хрустя черепами, густо устилающими пол, и, подойдя вплотную, все остановились, разглядывая это деревянное убожество.
— Ты че задумал-то, Санек? — спросил Бусыгин Вепрева, — ежели хошь все это дело пресечь, — старикашка мотнул башкой на окрестности, наполненные страдальческими воплями, — так оно того не стоит, не нашего ума это дело.
— Нашего, не нашего! — грубо передразнил Бусыгина математик Вепрев, — а как нам через эту хрень прорваться? Загрызут, уёбки хуевы! Забыл, как они твоей башкой в футбол играли?
— А чо ты хошь сделать-то? — спросила Машка.
— Увидите! — зловещим голосом сказал Вепрев, входя в незапертую будку. В ней он увидел здоровенный трансформатор фирмы Сименс выпуска 1920 года, сильно нагревшийся и гудящий от натуги. На трухлявой стенке торчал огромный ржавый рубильник, кое-как привинченный парой шурупов. Вепрев, недолго думая, подошел к рубильнику, и рванул ручку на себя. Раздался скрежет ржавого металла, сверкнула искра и на пол посыпались хлопья окисла. Моментально грохот и рев пыточных станков снаружи стих, и наступила относительная тишина, только где-то еще слышались вопли страдальцев, видимо, не успевших свариться в котлах с кипящим маслом или сгореть в газовом пламени.
Выйдя из будки, Вепрев увидел странную картину: все обитатели Ада, и крысоиды и люди, числом немереным, молча стояли, уставившись на него немигающими глазами. И тут Шурика прорвало, как будто мощная океанская волна с неодолимой силой плавно приподняла его и понесла в сияющие дали. Не говоря ни слова, Вепрев вскарабкался на трансформаторную будку, и заблажил завывающим голосом, подражая речи Патлатого в кабаке у тети Нади:
— Слушайте меня, люди и прислужники Адовы! Истинно, истинно базарю вам, аз есьм Господь Бог ваш истинный, предвечный! И вот, сейчас я пришел к вам, и даю я вам заповедь новую, конкретную, доскональную: да будут отныне грешники праведниками, и да судят они судей своих тою же мерою, какой судимы были! Око за око! Зуб за зуб!
Проорав эту хрень, Вепрев облизнул губы и крикнул вниз:
— Эй, доцэнт! Включай рубило!
Семенов стремглав метнулся в будку, и вскоре из нее донесся глухой стук. Моторы на пыточных станках снова приглашающе взревели, словно ожидая очередных жертв, а по толпе крысоидов и людей пронесся оглушительный стон. Затем все принялись вопить, о чем-то спорить, размахивая руками и потрясая кулаками. Одни только крысоиды молча топтались на месте, словно не в силах переварить поносные слова ересиарха Вепрева.
Вдруг из толпы новоприбывших страдальцев выкатился жирненький и плюгавенький человечишка в бородке клинышком и пенсне на носу, взобрался на высоченный пресс для раздавливания гениталий грешников и принялся вещать истошным картавым голосом, размахивая длинными, тщательно завитыми пейсиками:
— Бгатья стгядальцы! Да будет суд ваш пгяведным, по слову Божию, котогый заповедал: око за око, зуб за зуб! Мочи этих угодов хвостатых конкгетно, чем и они нас!
Тотчас в Аду началось великое смятение: людишки, которых ранее истязали крысоиды, скрутили в бараний рог своих мучителей и принялись испытывать на них работу могучих пыточных агрегатов. Тотчас воздух наполнился пронзительным визгом крысоящеров, быстро истребляемых мощными механизмами. Однако теперь, поскольку на крысоидов не было наложено проклятие Папика, их тела не восстанавливались, и они так и оставались валяться на грязном полу в жирных лужах черной кровищи.
Тем временем пейсатенький мужичек, подбивший убогий народец на бунт, украдкой пробрался к райской лестнице и, нервно повизгивая, торопливо поскакал вверх, придерживая полы лапсердака и прыгая сразу через три ступени. Вскоре он скрылся в дыре, в которую уводила лестница.
Побоище же в Аду закончилось минут через десять: все крысоиды были истреблены начисто, и толпа бывших грешников, сбившись в плотную стаю вокруг будки, на которой все еще монументом возвышался Вепрев, внезапно пала ниц и принялась, завывая, восславлять дворника-математика:
— Ом мани падме хуммм!… Господи помилуй, господи помилуй… Аллах Акбар!…
Новоявленный Великий Бог Вепрев милостиво махнул рукой:
— Хуй с вами, милую! Канайте в рай, пацаны, там раскумаритесь! Дорогу-то кто-то знает?
Из толпы вывалился солидный мужичок с большим пузом:
— Я знаю, Божественный, живал я там, покуда не пал невинной жертвою превратностей судьбы!
— Во, давай, канай, папаша, веди массы — распорядился Вепрев, затем спрыгнул с будки и спросил компанию:
— Ну как? Эффектно?
— Ой, Саша, да ты просто прирожденный лохотронщик! — восхищенно воскликнула Машка, старикашка же Бусыгин только пожал плечами, а Семенов с Галиной смотрели на Вепрева с испугом в глазах.
Тем временем гигантская толпа бывших страдальцев с ревом сотен тысяч глоток неудержимой лавиной понеслась к лестнице в Райские кущи и принялась взбираться по ней, топча и сшибая с ног всех, кто мешал. Адская долина пустела прямо на глазах — вскоре в ней остались только ревущие вхолостую пыточные машины и новоявленный самозваный божок Вепрев со товарищи.
— Вот теперь можно и к Фильтру, — заявил Шурик и первым двинулся в путь. Компания последовала за ним, с почтительной опаской поглядывая на экс-математика.
Идти пришлось довольно долго, пробираясь по еле заметным тропкам, протоптанным между пыточными агрегатами. Под ногами хрустели черепа грешников, скопившиеся за столетия. От нечего делать Вепрев на ходу рассматривал страшенные карательные машины, иногда поражаясь извращенности и изобретательности их конструкторов. Более всего Вепрева восхитило одно из устройств, напоминающее огромный штопор, который, судя по всему, ввинчивался в задний проход жертвы. В ней и сейчас раком стояла туша все еще живого крысоида, навинченного на штопор, который громко верещал и сучил конечностями. Вепрев, походя, дернул за ранее примеченный рычаг, и штопор с диким скрежетом отъехал назад, выдрав потроха крысоящера.