====== Гл. 1 Куда занёс ветер Экалты ======
Дайенн вынуждена была снова остановить машину – эти стуки и всё более заметные перепады скорости нравились ей всё меньше. Открыв капот и вдумчиво посмотрев на роскошную головоломку из деталей – анатомическое строение представителей большинства рас не было для неё загадкой, а вот строптивый механизм, тем более инопланетный, был штукой совершенно непостижимой, потом бросила злой взгляд на безмятежно дремлющего на пассажирском сиденье Алвареса – а чего ему безмятежно не дремать, своё чёрное дело он уже сделал, арендовал этот четырёхколёсный экзамен для её нервов, и торжественно раскрыла инструкцию по эксплуатации, которой предусмотрительно снабдил их хозяин бюро проката, видимо, прекрасно знавший об особенностях и достоинствах этого замечательного транспортного средства.
Инструкция была написана даже на земном языке… На том спасибо, бракирийский Дайенн знала на уровне, позволяющем ей не заблудиться по дороге в супермаркет, но вот качество перевода оставляло у неё ощущение, что сделан он был с помощью допотопного автоперевода, дававшего в давние времена своего применения такие перлы, которые люди, знающие языки, потом цитировали друг другу, как анекдоты. Поразмышляв, что из всего этого может быть «укрыльё», а что – «стукалом», она снова побуравила взглядом спящего напарника, намереваясь по его пробуждении сказать много о его беспросветной жизненной наивности. Купился на внешний вид, напоминающий какую-то достойную корианскую марку… Ну да, скопированы они с одного земного первоисточника. Но если корианцы копировали добросовестно и даже внесли какие-то конструктивные улучшения, то бракири, среди которых, как странно выразился один раз Махавир, были свои китайцы… Позже она узнала, что означает это выражение – китайцы, многочисленная и довольно бедно живущая земная народность, имели давнюю традицию выпуска дешёвых подделок товаров других стран. Вот бракири, для которых святым делом было заимствование всего, что могло принести выгоду, а понятие выгоды было у каждого своё…
Как назло, снова распсиховаться машине угодно было на загородной трассе, вокруг до самого горизонта тянулись золотистые поля каких-то злаковых, разделённые надвое широкой полосой трассы, что в сочетании с высоким лазурным небом в редких кучерявых облачках создавало картину, конечно, умиротворяющую, идиллическую… Но вот ни души вокруг, когда так хочется спросить у кого-то, для чего служит таинственное «стукало» и не могло ли именно оно так неприятно стучать… это печально.
В кармане зажужжал мобильный видеофон. На экране, сквозь полосы помех – ближайшая станция, видимо, далеко, сигнал слабый – возникло печальное, заспанное лицо Вито Синкара. Чего б ему не быть печальным, если прибыть в Бринколо они должны были ещё два часа назад. Да и заспанным – по обычным здесь меркам сейчас стояла глубокая ночь, бракири ночные жители, дома в тёплой постели сейчас не находятся только те, кому очень уж приходится.
– Вы где?
– Не знаю, – сокрушённо ответила Дайенн, – где-то на трассе за Ромерой, в смысле, хорошо так за… Указатель поворота на какое-то Зирбано – еле прочитала, так и не поняла, это населённый пункт или река, может быть? – проехали с полчаса назад… Больше ничего не встречалось, ни указателей, ни заправок.
– Ясно. Опять сломались?
Когда Вито услышал название машины, которую арендовал Вадим, он только хмыкнул «удачи». Дайенн очень жалела, что прямо тогда, из бюро проката, не позвонила Вито за консультацией. Но дело было под утро, под самое закрытие, они торопились.
С грехом напополам понять, какой клапан нужно подкрутить, ей удалось, но это явно не всё. У землян, говорят, ремонт автомобиля – это целое искусство, со своей немаловажной обрядовой стороной, но даже если бы она знала всё об этой земной обрядности – машина была не земной, а бракирийской копией, её строение было иным…
Дайенн в расстройстве прислонилась к нагретому на солнце боку машины. Ну невозможно знать всё, невозможно! Решили навестить бывшего коллегу, называется… Надо было знать, что на Экалте такая ситуация с транспортными связями – а вроде колония не бедная. Просто… старомодная очень, что ли…
Резкий гудок, который должен был, наверное, звучать приветственно, заставил её подпрыгнуть и схватиться за бластер. Из кабины огромного – одно только колесо в половину её роста – грузовика свешивался добродушно улыбающийся водитель. Лохматая голова его была почти совершенно седой – такая седина, в синеву, всегда удивляла Дайенн, словно кусок неба спустился на голову.
– Что, сломались? Не местные, поди? Это ж вам повезло… Здесь в этот час редко кого встретишь. Ну, садитесь, куда вас подбросить?
– А у вас место для двоих найдётся? – Дайенн размышляла, во сколько им это может обойтись.
– Ну, как втискиваться будете. А вообще это ж «Ленко», у него кабина вон какая, как дом, так что если не шибко толстые… Э, да вы, гляжу, совсем не местные!
– А машину что же, здесь бросим? – зевнул, продирая глаза, Вадим.
– Да шут с ней, надо хозяевам – так приедут, заберут… – водитель перешёл хоть на ломаный, но земной, – это ж металлолом, больно велика потеря…
В кабине – действительно такой широкой, что на сиденье рядом с водителем они с Вадимом уместились без проблем – пахло табаком и потом, впрочем, для чувствительного обоняния Дайенн на грани терпимого, табак не самый паршивый, а потеют бракири, слава богу, иначе, чем люди или центавриане. К тому же, в опущенные на полную стёкла хорошо выдувал горячий весенний ветер.
Весна в этой части планеты стояла как раз в фазе перехода в лето – фруктовые деревья почти везде отцвели (Вито сокрушался, что не сможет показать свой замечательный сад во всей красе), сейчас вот цвели злаковые… Дайенн, правда, было не до лиричных настроений, она размышляла, как деликатно перейти к вопросу оплаты за их доставку, Альтака ведь за превышение расходов может и не погладить по головке. Однако похоже, водителю просто в радость было с кем-то поболтать в дороге – как-никак, способ не заснуть.
– Вы сами-то кто будете?
– Полицейские, – честно ответила Дайенн.
– Да не… Я о том, из какого мира. Парень, вижу, землянин, а вот как вы – я впервые вижу.
Дайенн замялась – к ней подкралась её извечная проблема, когда и не ответить честно нельзя, и готовить себя к тому, чтоб объяснять, с подспудным поганым ощущением, что извиняешься, оправдываешься…
Однако водитель, похоже, больше был настроен говорить, чем требовать ответов.
– Э, здесь кого только нынче не встретишь! Раньше не особо, места у нас тихие, люди разве что – те да… А теперь многие приезжают… Казалось бы, на что смотреть – ну или, может, это я привык просто, родился и всю жизнь прожил. А им, вишь, кому природу посмотреть, свежим воздухом подышать, кому культуру поизучать, а в будущем году у нас вовсе праздник – 140 лет колонии, не самая круглая дата, но всё же…
Через какое-то время Дайенн пришлось испытать чувство неловкости уже по другому поводу – водитель, ездящий этим маршрутом, видимо, далеко не первый раз, словоохотливо и красочно рассказывал обо всех географических объектах, мимо указателей на которые они проезжали, и ей её скудного словарного запаса не хватало на то, чтоб понять и половину. Она только смущённо улыбалась и кивала, бросая косые взгляды на Вадима, опять, кажется, начинающего задрёмывать. Только сейчас, пожалуй, она в полной мере осознала, насколько они все – дети разных культур, насколько мало она на самом деле знает о Вито – вот он, окажись сейчас здесь, не испытал бы ни малейших трудностей, это его родной язык, и что лично для неё, кажется, туризм был бы не только удовольствием, но и испытанием…
В Бринколо они въехали на закате – то есть, по меркам бракири наутро.
– Вас где высадить-то тут? По главным улицам нам ездить нельзя, тут уж извините, слишком удобно не выйдет.
– Нам, строго говоря… Не в сам Бринколо даже, в окрестности… То есть, мы-то рассчитывали доехать сами, по карте, а теперь вот не знаю – где тут можно узнать про транспорт, идущий к поместью Синкара? То есть… туда вообще что-нибудь идёт?
– Дайенн, не делай проблему из ничего! Вызвоним Вито, он за нами заедет.
– С ума сошёл? Человеку, быть может, на работу вставать, дай поспать ещё сколько-то! В том, что мы в течение ночи не приехали, никто, кроме нас, не виноват.