... Величественные горные цепи там, где раньше были только холмы бурые, желтые, белые, светло-лиловые.
...Цветы, чьи корни пробивают почву на двадцать метров вглубь от их горчичных лепестков, распускающихся посреди голубого инея и камней.
...Слепые кротовидные зарылись глубже; ночные пожиратели падали обзавелись мощными челюстями и впечатляющими рядами резцов; гигантские гусеницы стали меньше, но выглядят крупнее из-за усилившегося волосяного покрова.
...Изгибы долин еще напоминают контуры женского тела, округлые и плавные, или музыкальный инструмент.
...Выветренных камней стало больше, но они всегда покрыты инеем.
...Звуки по утрам как всегда резкие, ломкие, металлические.
Они были уверены, что находятся на полпути в рай.
Представьте это.
Вахтенный журнал Мертвой Земли поведал ему обо всем, что он хотел узнать. Но на всякий случай он перечитал все отчеты из архива.
Приготовив себе коктейль, он смотрел в окно на третьем этаже.
- ...Умрут, - пробормотал он, допил содержимое бокала, снарядился и ушел с поста.
Прошло три дня, прежде чем Джарри обнаружил их стоянку.
Он посадил флаер в отдалении и пошел пешком. Здесь, на крайнем юге Мертвой Земли, воздух всегда теплее, и ему было трудно им дышать.
Они носили звериные шкуры - эти шкуры для удобства и лучшей защиты от холода были разрезаны на полосы и закреплялись на их теле. Он насчитал на стоянке шестнадцать навесов и три костра. Он заколебался при виде костров, но все же подошел ближе.
Когда они увидели его, негромкий шум стих, раздался короткий вскрик и наступила тишина.
Он вошел в лагерь.
Создания неподвижно стояли вокруг него. Была слышна возня под большим навесом в конце прохода.
Он пошел по лагерю.
К вершине составленного из жердей треножника был подвешен кусок вяленого мяса. Перед каждым жилищем стояло несколько длинных копий. Он взял и изучил одно из них. К концу копья было прикреплено острие из расщепленного камня в форме листа.
Неподалеку стоял чурбан с рисунком, в котором угадывался силуэт кота...
Он услышал звук шагов и обернулся.
К нему медленно подходил один из рыжетипов. Он выглядел старше остальных. Плечи опущены; когда он открывал рот, было заметно, что у него нет многих зубов; волосы седые и редкие. Он держал что-то в руках, но внимание Джарри привлекли сами руки.
На каждой руке был отстоящий большой палец.
Джарри быстро огляделся, изучая руки остальных рыжетипов. У всех были отстоящие большие пальцы. Он всмотрелся в их близкие лица.
Теперь у них были вертикальные лбы.
Он вновь посмотрел на старого рыжетипа.
Тот положил что-то к его ногам и отошел в сторону.
Джарри посмотрел вниз.
На широком листе лежали ломоть вяленого мяса и кусок фрукта.
Он взял мясо, закрыл глаза, откусил немного, прожевал и проглотил. Остальное завернул в лист и положил в боковой карман своего ранца.
Он поднял руку, и рыжетипы отступили.
Опустив руку, он раскатал одеяло, которое носил с собой, и расстелил его на земле. Усевшись, указал рукой на рыжетипа, затем на место на противоположном конце одеяла.
Поколебавшись немного, существо подошло и присело.
- Мы начинаем учиться говорить друг с другом, - медленно произнес он. Положил руку себе на грудь и сказал: - Джарри.
Джарри стоял перед разбуженным руководством "Декабря".
- Они разумны, - сказал он им. - Все материалы в моем отчете.
- Ну и что? - спросил Ян Тэрл.
- Не думаю, что они смогут адаптироваться. Они продвинулись вперед очень далеко, очень быстро. Но я не думаю, что они смогут продвинуться много дальше. Не уверен, что им по силам весь этот путь.
- Вы биолог, эколог, химик?
- Нет.
- Тогда на чем основано ваше заключение?
- Я наблюдал их в непосредственной близости шесть недель.
- Значит, это ваше субъективное мнение...?
- Вы знаете, что в таких делах нет экспертов. Ничего подобного раньше не происходило.
- Допустим, что они разумны, - допустим даже, что ваши соображения о степени их адаптируемости верны, - что, по-вашему, мы должны сделать?
- Резко замедлить преобразования. Дать им больше шансов. Если они не смогут справиться с остатком пути, то остановиться на достигнутом. Этот мир уже пригоден для жизни. МЫ можем адаптироваться к нему.
- Резко замедлить? Насколько?
- Возможно, добавить еще семь или восемь тысячелетий.
- Это исключено!
- Полностью!
- Слишком долго!
- Почему?
- Потому что раз в двести пятьдесят лет каждый несет трехмесячную вахту. Это год личного времени за каждое тысячелетие. Вы просите у нас слишком большую часть жизни.
- Но ведь возможно, что на карту поставлена судьба целой расы!
- Вы не можете утверждать это со всей определенностью.
- Нет, не могу. Но разве вы не согласны, что ради этого стоит рискнуть?
- Вы хотите вынести свои предложения на голосование руководства?
- Нет, - уже ясно, что я проиграю. Я хочу вынести их на всеобщее голосование.
- Это невозможно. Все спят.
- Разбудите их.
- Это не так просто.
- А вам не кажется, что судьба целой расы стоит таких усилий? Тем более что именно мы развили их разум. Это мы заставили их эволюционировать, наслав на них проклятье разума.
- Достаточно! Они и так уже были у самого порога. Они могли стать разумными и БЕЗ нашего участия.
- Но вы не можете утверждать это со всей определенностью! Вы не можете этого знать! Да в общем и неважно, как это произошло. Они здесь живут, и мы здесь живем, и они нас считают богами - возможно, потому, что мы не принесли им ничего, кроме несчастий. И мы все же несем какую-то ответственность перед разумной расой. Хотя бы настолько, чтобы воздержаться от их уничтожения.
- Возможно, мы могли бы предпринять углубленное исследование...
- За это время они могут вымереть. Я официально настаиваю, пользуясь своими правами казначея, на том, чтобы разбудить всех членов клуба и поставить вопрос на голосование.
- Я не вижу никого, кто бы к вам присоединился.
- Зельда? - спросил он.
Она отвела глаза.
- Тэрбелл? Клонд? Бондичи?
В глубокой и широкой пещере его окружила тишина.
- Хорошо. Я вижу, что проиграл. Мы сами станем собственными змеями-совратителями, когда попадем в наш Эдем. В таком случае я возвращаюсь в Мертвую Землю, моя вахта еще не закончилась.