– Повелительница Огня Аламандра, – сказал Алекс, когда посветлевшее небо предрекло скорое появление луны, – всегда с вниманием относится к предсказаниям Каиноса. На время Великого Полнолуния она приостанавливает все подвластные ей процессы, чтобы не отвлекаться от своих наблюдений. До утра на Огненной Горе будет безопасно.
– А потом?
– А потом здесь начнется сущий ад, но к тому времени мы успеем уйти.
На более-менее ровном куске скалы Алекс начертил магический рисунок. Мы ступили в середину и произнесли мудреное заклинание, которое я учил два прошедших дня, но так и не вник в его смысл.
Когда-то давно Джемма уже пыталась преподать мне основы колдовства, утверждая, что у меня положительно талант к этому занятию, но все, чему я смог научиться – это добывать огонь без спичек, да еще стал чертовски чувствительным к любым проявлениям магии. Так что хоть смысл заклинания и остался для меня загадкой, но возникшую после его произнесения магическую энергию я почувствовал.
Именно в этот момент луна поднялась над горизонтом. Жемчужно-белый шар неимоверных размеров, окруженный тремя концентрическими кольцами, каждое из которых сияло собственным светом: желтое, голубое, розовое… Их свет превращал подлунный мир в сказочное королевство, фантастическое, нереальное… Жаль, я напрочь лишен поэтического дара, иначе сочинил бы целую поэму, посвященную красотам Иррата, освещенного безумным Каиносом – луной трех колец.
Чем выше поднималась луна, тем сильнее я ощущал пульсацию магической энергии. Я словно оказался в центре силовых смерчей, они текли во мне, вокруг меня…
– Думай о Ключах! – крикнул Алекс. Его волосы развевались, искрили, глаза горели фиолетовым огнем.
Полагаю, со мной происходило то же самое, но себя со стороны не видно.
Сапфиры в рукояти Гелисворта изливали ровный голубой свет. Повинуясь импульсу, я извлек меч из ножен и поднял вверх. Радуга ударила в небеса, соединяясь с лучами Каиноса, зажила собственной жизнью.
Алекс что-то говорил, но я не воспринимал его слов. В тот момент я уже не был самим собой. Что-то больше и сильнее меня, что-то новое и незнакомое возникло у меня внутри, росло и ширилось, вытесняя сознание и освобождая инстинкты, прокладывая дорогу интуиции.
Думать о Ключах… Думать не получалось. Перед глазами мелькали разрозненные картины, реальные воспоминания, откровенная фантасмагория… Может, во всем этом и был какой-то смысл, но постичь его я не мог.
В центре нарисованной Алексом схемы разверзлась бездна, и водоворот световых смерчей затягивал моего товарища. Я упал на живот и схватил принца за руку:
– Держись!
Он поднял на меня глаза и отрицательно качнул головой:
– Иду за Мастером!
Я пытался тащить его к себе, но не мог преодолеть силу смерча. Заглянул в центр воронки и увидел… Увидел нечто, чему нет названия ни в одном из человеческих языков. Тут я почувствовал, что меня тоже куда-то несет, и изо всех сил сжал запястье Алекса, хватаясь за него, как утопающий за соломинку. Какое-то время мне это удавалось, но потом мои пальцы разжались, и нас разметало в разные стороны. Вдалеке мелькнул плащ Алекса, перед глазами пронеслась невесть как попавшая сюда женская туфелька, бутылка шампанского, деревянное колесо… Полет был недолгим и закончился неожиданно. Со скоростью пушечного ядра я врезался во что-то твердое и отключился.
16. Задача для самоубийцы
6 лет назад.
Столешница содрогнулась от могучего удара. Жалобно звякнули тарелки, из перевернутого бокала мимо моего носа потекло вино...
С трудом оторвав раскалывающуюся черепушку от плоской поверхности, я мутным взглядом уставился на нарушителя спокойствия. Неприятный тип. Худое лицо в крупных оспинах с орлиным носом, цепкие глубоко посаженные черные глаза, рыжие дреды свисают на плечи грязными сосульками. Коричневый свитер грубой вязки, кожаная черная безрукавка, черные же штаны свободного покроя заправлены в невысокие мягкие сапожки. В общем, одет как типичный обитатель Ничейной Зоны. Среди моих знакомых подобный экземпляр точно не значился. Хотя...
Я попытался напрячь мозги, но в сознании, затуманенном длительным запоем, не возникало никаких ассоциаций.