Да и судя по тому, что он мне рассказывал, разговора не получилось бы в любом случае. Дикари никогда с ним не говорили, как и с его отцом и дедом. Тот предок, что изучал их язык, жил очень давно. Почему беспутцы перестали общаться, в семейной истории не упоминалось.
Дикари исчезли в кустах, откуда и появились, и я решился.
Сделал знак Тимофею и стремительно пересёк поляну. Есть следы!
Я уж беспокоился, что таинственные и молчаливые беспутцы их не оставляют. Так незаметно они пришли, словно… Из другого мира.
Такое подозрение у меня возникло давно, когда я собирал воедино всю информацию и слухи. Но подобное объяснение было слишком уж невероятно. По тем же легендам они жили здесь. Да и делегация видела поселение. После мира Великой пустыни я не сомневался в наличии других, но переход между мирами — это одно, а вот чтобы переносить туда-сюда ещё и постройки…
Не складывалось, в общем.
Можно было предположить, что это была мощная иллюзия. Но с учётом барахлящей магии, этот вариант тоже казался маловероятным. Магия либо работает для всех, либо не работает, опять же для всех. Иномирная в том числе, что подтверждал джинн, боясь аномалий.
Теневик шёл за мной, наступая туда, куда и я. Указания такие я дал ещё, пока мы пробирались через болото. Как и инструкции на тот случай, если я тоже пропаду. Вернуться в Приозёрский, доложить Залесскому, чтобы тот связался с кем нужно. Что сможет предпринять Баталов, правда, я не знал.
Мы продвигались очень осторожно, хотя этого не требовалось. Дикари, идущие в нескольких метрах впереди, не особо скрывались и издавали много шума. Пыхтел пёс, трещали ветки.
Периодически они останавливались, и мы с Тимофеем тоже замирали.
Голосов беспутцев по-прежнему было не слышно. Может, они немые? Привыкли общаться другим способом и позабыли речь спустя несколько поколений? Ну не может толпа людей идти и совершенно не общаться, притом что быть тихими они не пытались.
В качестве развлечения прокручивая в голове эту загадку, я постоянно оглядывался, чтобы удостовериться, что с рыжим всё в порядке.
И заметил удивительное. Шли мы по тропинке, заросшей и едва угадываемой, но всё же явной. Она виляла между стволов деревьев, огибая заросли и мелкие болотца. Так вот — её не было!
Чуть не потерял из виду дикарей, когда понял, что путь пропадал по мере продвижения. Вернулся на пару метров и убедился — тропка исчезала. Незаметно, без единого возмущения магического фона. Даже зрение не могло уловить, как вместо тропинки оказывается та же чаща, что и вокруг.
А вот это уже чертовщина какая-то.
Я и головой потряс и аспектами проверил — ничего.
Ладно, ориентироваться на местности я умел, к тому же у меня был оберег от шамана, который вроде путь должен был указать. Уж точно не потеряюсь в лесу. Встанет солнце и там ясно будет, куда идти.
Тимофей нахмурился, когда я жестами обозначил проблему, но в общем не сильно волновался, молодец.
Мы продолжили преследовать дикарей, но я сократил расстояние между нами. Пропажа пути явно была связана с ними, пусть никакой магии не ощущалось.
Шли мы долго, но не настолько, чтобы дойти до горы. Тем не менее она вдруг оказалась перед нами, выплывая тёмным пятном над кронами. Я даже место узнал, где бродил ещё вчера. Большой камень около ручья, причудливо изгибающимся между кочек. Да и кустик черники тот же, с практически идеальной круглой формой.
Но самое поразительное оказалось сразу за камнем.
Зарослей, которые я нашёл там ранее, не было. Зато высился добротный забор, из-за которого выглядывала крыша. Черепичная и местами заросшая мхом, но самая обычная крыша. Из трубы шёл дым, а до меня донеслись обычные звуки жилого места — разговоры! Неразборчивая, но речь.
От неожиданности я резко остановился, и Тимофей врезался в меня, вцепившись в плечо. И затряс меня так сильно, что пришлось отвлечься от внезапного открытия.
Одновременно с разворотом я достал кинжал и приготовился. Но позади нас никого не было — всё тот же лес и ручей.
Зато рыжий побледнел так, что стал похож на местных. Он часто моргал и тёр глаза, словно в них что-то попало. Пытался мне что-то показать жестом, но я не понял. Осмотрелся и спросил шёпотом:
— Что?
— Я не вижу ничего, Александр Лукич, — прошептал он.
Всё-таки морок? Я обернулся — поселение было на месте. Дурман? Я нахмурился, но тут рыжий пояснил:
— Я вообще ничего не вижу, я ослеп.
Твою ж! Я быстро проверил состояние парня аспектом жизни. И нахмурился ещё сильнее — никаких повреждений, рыжий был здоровее всех здоровых. Магия на миг отключилась, и Тимофей ахнул: