Он намеренно хотел смутить девушку этим замечанием, но на этот раз не получилось. И он ещё раз убедился, какое непредсказуемое создание дочь фризского вождя. Чёрные жгучие глаза метнули молнии в сторону серых глаз, и Адальрик почувствовал лёгкое волнение в предчувствии новой схватки. Но… о, эти странные женщины! В следующее мгновение Ирис снова выглядела смирной, как овечка. Правда, последнее слово в их игривой беседе всё же осталось за ней:
— Трудно поверить, что доблестным тревам понадобился отряд из двенадцати человек, чтобы справиться с кроткой девчонкой! А как насчёт цепей? Разве они не полагаются похищенным монастырским послушницам?
Адальрик развернул девушку за плечо, собираясь пригласить её к костру, где рыцари готовили ужин.
— Прошу вас, мадемуазель, обойдёмся без цепей, — рассеянно пробормотал он.
Ирис обиженно дёрнула плечом, сбрасывая его руку, и пошла к ели, всем своим видом показывая, что не намерена делить трапезу с похитителями. Так она и просидела в гордом одиночестве, жадно вдыхая запах жареной дичи и при этом стараясь не смотреть в сторону рассевшихся вокруг костра мужчин в доспехах. Даже когда Адальрик подошёл к ней с угощением и кожаным мехом, в котором плескалась вода, Ирис отказалась от еды. Но если с чувством голода она ещё была способна совладать (сказывалась монастырская привычка переносить многодневные посты), то одолеть жажду одной только силой воли оказалось невозможным. Во рту у Ирис пересохло, и она, с благодарностью приняв из рук Адальрика мех с водой, пила до тех пор, пока не утолила эту огненную жажду.
После ужина рыцари маркиза Гундахара, расстелив на земле свои тёплые плащи, прилегли отдохнуть перед долгой дорогой.
Ночь была тёмная, тихая. Молчаливо стояли вокруг ели и сосны, высокие, ровные, как монастырские свечи. Ярко горел костёр, пламя высоко вздымалось вверх, и освещало часового — одного из рыцарей, который стоял, тяжело опираясь на меч.
Необычное, волнующее чувство охватило всё существо Ирис. Ей хотелось сорваться с места, юркнуть в непроходимую чащу и бежать, бежать без оглядки в Туманные Пределы, туда, где умирал её дедушка, единственный родный человек. Но часовой бодрствовал, зорко вглядываясь в лесную темень, полную неясных звуков и шорохов, и приглядывал за пленницей.
Вскоре усталость взяла своё, и Ирис, свернувшись на земле калачиком, наконец уснула…
Ближе к рассвету, когда бледно-розовые полосы окрасили небо, а костёр догорел, уснул и рыцарь, который нёс стражу.
Чья-то тёмная фигура украдкой проскользнула мимо часового и метнулась к ели, у подножия которой спала пленница.
Ирис проснулась внезапно: от того, что что-то тяжёлое навалилось на неё. Она успела лишь охнуть, как напавший на неё одной рукой закрыл ей рот, не давая кричать, а другой схватил за горло. Ирис замолотила руками и ногами по воздуху, извиваясь всем телом. Видимо, страх и отчаяние придали ей сил: она попыталась ударить напавшего коленом в живот. Но он, конечно же, был намного сильнее.
Девушка уже задыхалась; в глазах вдруг вспыхнул яркий свет, а потом стало совсем темно; в голове загудело. В этот миг сзади на напавшего кто-то наскочил и, схватив его за шиворот, оттащил от Ирис. Две крупные тени сцепились. Сквозь гул в ушах Ирис слышала звуки борьбы и сдавленные угрожающие голоса.
Какое-то время Ирис сидела на земле, не двигаясь, стараясь восстановить дыхание. Волосы её растрепались, а губы дрожали от пережитого ужаса. Потом она всё же нашла в себе силы подняться и нетвёрдыми шагами, как слепая, направилась в чащу — туда, где ночная мгла ещё цеплялась за стволы деревьев, туда, где можно было скрыться в спасительной темноте. Сейчас, пока противники боролись, а другие рыцари ещё спали, судьба подарила ей счастливую возможность сбежать от похитителей.
И Ирис, в которой жажда жизни после покушения на неё стала ещё сильнее, отчаяннее, яростнее, глубоко и с наслаждением вдохнула свежий утренний воздух и — побежала.
Глава 14
Солнце достигло середины небосвода и постепенно начало спускаться к горизонту. Но до вечера было ещё далеко.
Ирис бежала со всех ног, не разбирая дороги, бежала, куда глаза глядели. Спускалась в овраги, поднималась на холмы, продиралась сквозь чащу молодого ельника и густые заросли кустарника, цепляясь за колючки, которые царапали ей руки и рвали одежду. Временами ноги то скользили, то увязали во влажной земле, непроходимый бурелом преграждал дорогу. Но, несмотря на это, она бежала до тех пор, пока её несли ноги, пока дыхание оставалось ровным и лёгким. Потом, устав, остановилась, чтобы отдохнуть, и продолжила свой путь шагом. Теперь, когда она была уже далеко от поляны, где остался со своими рыцарями маркиз Гундахар, её начала тревожить мысль, куда повернуть, как найти дорогу к побережью Холодного моря, к Туманным Пределам?