- Так вот, я скажу тебе правду: нам очень провезло, что к тебе посватался именно он. Кто только ни предлагал Хранителю своих дочерей, лишь бы подобраться к Белым вратам! Даже король Свардии, проигравший в последней войне половину страны, присылал ему портреты дочерей. Бери, мол, на выбор! А если любы обе, обеих и отдам.
- Я не понимаю…
- Все просто: он желал изменить исход Шаденского сражения, когда конница Напрея обошла его с тыла!
- А при чем тут Хранитель?
- Очень даже при чем! Открыв Врата, можно изменить прошлое! Только представь, как хорошо бы мы жили, если бы Карол тогда не развесил уши, а прогнал шельмеца, вытянувшего наши деньги. У тебя шкафы ломились бы от платьев. Вокруг десятки слуг, а за тобой присматривала бы не полуграмотная Уршула, а донна, говорящая на семи языках. И главное, тебе не пришлось бы выходить замуж по принуждению. Все, сестричка, волшебным образом изменится, стоит только раздобыть ключи! Все!
- Не будет утонувших кораблей, у тебя прекратит болеть спина, а Юлек не ослепнет…
- Вот! Правильно мыслишь! – дыхание низко склонившегося брата щекотало ухо. Пальцы, удерживающие ворот, ослабли, позволяя вдохнуть полной грудью.
- Но правила Хранителя...
- Какое из них мы нарушим? Разве ты причинишь своими деяниями зло? Наоборот, ты позволишь избежать его! Кому сделается хуже от того, что мы изменим прошлое?
- Проходимцу? - Алисия действительно желала зла обманщику. Ему следовало получить по заслугам – отправил в дальний путь прогнившие суда, погубил столько людей!
- А потом, как только все изменится, не будет никаких правил и никакого Хранителя, - продолжал увещевать Стефан.
- Но как мне прожить то время, пока я не отыщу ключи? Мне же придется возлечь со своим мужем в постель…
- А ты успокаивай себя тем, что видишь просто сон, дурной сон, но не бесконечный, а после ничего такого уже не повторится. Ты будешь вольна выбирать жениха. Хочешь, по любви, хочешь по достатку.
- А вдруг у меня не получится? – лицо у Лисы горело. Хотелось прижать к щекам ледяные пальцы, чтобы хоть как-то унять жар, мешающий думать. – Вдруг я не найду ключи от Врат?
- Дурочка! Ты же будешь рядом с Хранителем – вот и проследи за ним. Куда ходит, какие с собой берет ключи. Прямого интереса не показывай, постарайся вызнавать все намеками. Покажи, что нуждаешься в доверии. Будь ласкова и податлива. Умная женщина через постель многое способна вызнать.
Алисия с силой оттолкнула брата. Тот, не ожидая, шагнул назад, выпустил из рук ткань платья.
- Не забывай, что я еще не женщина и далеко не самая умная. Иначе не слушала бы твои искушающие речи. Не толкай меня к страшному. Мне и без братских наставлений тяжело. Это не тебя, а меня отдают в руки старика. А знаешь ли ты, сколько у него до меня было жен?
- «Закряжских сказаний» начиталась? Так то сказки. Я напрямую у посланника Хранителя спросил. Знаешь, что он ответил?
- Что?
- Что жена у Хранителя всегда одна! И этого тебе должно быть достаточно!
Алисия в споре потеряла все силы, села на край сундука, закрыла лицо ладонями. Брат навис над ней черной тучей.
- Запомни, будешь делать, как велено.
- А иначе? – прошептала она, не разнимая рук.
- Иначе слепой Юлек на всю жизнь будет тебе укором.
В дверь постучали.
- Долго вы что-то, - младший брат с тревогой посмотрел на наскоро промокающую глаза сестру, на хмурого брата, смахивающего прилипшие к вспотевшему лбу волосы.
- Да вот, прощались. При посторонних неудобно сестру напутствовать.
- Я тоже поговорить пришел. Вернее, спросить: так ли уж надо Лисенка сейчас к Хранителю отправлять? Нельзя ли подождать? Почему Карол не противится, ведь она еще девочка? Какая из Лисы жена?
- Карол сам всего не знает. Дядя в письме вскользь упомянул, что все формальности улажены, беспокоиться не о чем. Наше дело сестру в дорогу снарядить.
- Лисонька, если тебе будет плохо, возвращайся, - Юлек взял ее руки в свои, погрел их дыханием. – Не слушай братьев, помни, что у тебя есть я.
- Я помню, - она порывисто обняла Юлека, долговязого и нескладного. Всего лишь полтора года разделяло их, и были младшие против Карола и Стефана, как два слепых котенка.
- Еще не наговорились? – в помещение ввалилась Уршула. – Посланник каблуком постукивает, намекает, что пора бы отправляться, а у нас ничего не меряно. А вдруг не подойдет вовсе? – она хлопнула ладонями, убивая взметнувшуюся ввысь серую бабочку. – Или побито молью? Но нет же! Все оставили на последний день! Говорила же, надо хоть одно новое платье справить!
- Уршула, а ты помнишь, какой была мама? – Лиса подошла к сундуку, вытянула нижнюю рубашку из тончайшего кружева, пожелтевшего от времени. - Я статью пошла в нее?