Лейтенант Кириллов не замечает, что к стеклам окон, мимо которых он пробегает, прильнули хитро улыбающиеся лица солдат. Он напряженно смотрит вперед... Идут, о чем то разговаривая, Маюков и Аня. Кириллов вот-вот настигнет их. И вдруг раздается пронзительный рев сирены. Кириллов будто спотыкается и останавливается: тревога! Резко поворачивается и изо всех сил бежит назад. Стремительно выбегают из учебного корпуса солдаты... Гудит земля под солдатскими сапогами. Ракетчики мчатся в направлении огневых позиций. Напряженные лица Семена Лагоды, Юрпя Мигуля, старшины Прокатилова. Бегут, сурово сдвинув брови, офицеры - Кириллов, Самсонов, Оленин... Вместе со всеми стремительно несется камера. Мелькают здания военного городка, видны встревоженные лица женщин и детей в окнах офицерских квартир, мелькают деревья. А сирена не утихает... - Готовность номер один! - звучит над стартовой позицией команда, переданная по внутренней связи.
- Готовность номер один! - будто с радостью, лихо вторит командир стартового взвода лейтенант Самсонов. Он любуется собой и слаженной работой стартовых расчетов. А солдаты-стартовики знают свое дело. Мгновенно снимают с ракет брезентовые чехлы и "колдуют" у механизмов. Тут же слышатся четкие, отрывистые доклады: - Второй готов! - Первый готов! - Третий готов! Самсонов на каждую команду резко поворачивает голову, довольно улыбается. - ...готов! - ...готов! - В укрытие! - звонкоголосо командует Самсонов. Мимо лейтенанта быстро пробегают солдаты-стартовики. Огневая позиция опустела. Ракеты, лежащие на пусковых установках, кажутся мертвыми. Но это так кажется... Стремительно убегает от них в укрытие лейтенант Самсонов.
- Включить дизели! - твердо командует в микрофон лейтенант Иван Кириллов. Его лицо, еще взволнованное, - во весь экран. - Включаю станцию! - снова звучит голос Кириллова. Лейтенант поднимает вверх руку и нажимает на электронном шкафу кнопку. Иван Кириллов - офицер наведения. В тесной кабине в настороженной полутьме замерли фигуры людей, сидящих у шкафов с аппаратурой - электронным мозгом ракет. В тусклом свете разноцветных лампочек узнается непривычно сосредоточенное лицо Семена Лагоды. Рядом с ним - Юрий Мигуль. За спиной лейтенанта Кириллова стоят с часами в руках полковник Андреев и майор Оленин. Перед Кирилловым светится экран локатора. На нем виднеется белая пульсирующая черточка - отметка цели. Кириллов крутит внизу штурвалы, подводя перекрестие меток на экране к цели. Затем отдает от себя щелкнувшие штурвалы и энергично командует операторам: - Взять цель! Сосредоточенное лицо Семена Лаюды... Он проворно нажимает на кнопку, и тотчас перед ним высвечивается экран. Ниже центра экрана белеет черточка. Семен ловко работает штурвалом, и белая черточка послушно плывет к центру экрана, к меткам. - Есть цель! - докладывает Семен. Кириллов кидает на него строгий взгляд, а затем нетерпеливо смотрит на Мигуля. Юрий суетливо вращает штурвал. Наконец докладывает: - Есть цель!.. - Есть цель! - сообщает третий оператор. На огневой позиции ожили ракеты. Они начинают подниматься вверх и в направлении цели, куда смотрит антенна локатора... Ракеты, грозно вздыбившись в небо, замерли...
В кабине наведения - напряженная тишина. - Первая...- протяжно командует лейтенант Кириллов. Его рука тянется к черной кнопке, по ободку которой белеет грозная надпись: "Пуск". - Отбой! - неожиданно раздается голос полковника Андреева. И после паузы: - Молодцы, товарищи ракетчики!
Полковой медпункт. Светлая комната с простынной перегородкой. - Лагода Семен Иванович! Ефрейтор! - чеканит слова Семен, сидя на табурете. Он раздет по пояс. После паузы вкрадчиво спрашивает: - Извините, а вас как зовут? За столом сидит в белом халате Аня. Не поднимая головы, она отвечает: - Аня... - И тут же поправляется: - Анна Павловна. - Вы у нас новенькая? - Да. Новенькая. Семен с любопытством рассматривает врача, которая что-то бегло записывает в медицинскую книжку и не удостаивает его ни единым взглядом. Семен хмурится от досады. - На что жалуетесь? - спрашивает Аня. - На сон! - обиженно отвечает Семен. - Плохо спите? - только теперь Аня поднимает глаза - большие, опушенные длинными ресницами. Семен не в силах оторвать восхищенного взгляда от красивого лица врача. - Не можете уснуть? - повторяет вопрос Аня. - Нет, проснуться не могу! - Семен опомнился.- По команде "Подъем!" хлопцы за ноги стаскивают с постели. - Вылечим.- Аня снисходительно улыбается, обнажив блестяще-белые ровные зубы. - Могу выписать рецепт. - Пожалуйста! - Семен с серьезным видом продолжает валять дурака. Премного вам буду благодарен. - Только с рецептом не в аптеку придется идти, а к старшине, - поясняет врач. - К старшине? - удивляется Семен. - Что-то не слышал, чтобы у старшины лекарства водились. - А наказания?! Или, как они у вас, взыскания! - Аня опять ослепляет его мягкой белозубой улыбкой. - Наряд за опоздание в строй - лучшее лекарство. - Так наряди ж подрывают солдату здоровье! - с притворным недоумением восклицает Семен. - Каким образом? - Самым что ни на есть плохим, - с убеждением отвечает Семен, продолжая бесцеремонно рассматривать собеседницу. - У солдата после наряда беда с аппетитом... Зверский!.. Минимум двойной обед нужен. - Это старо, - Аня обдает Семена дружелюбным взглядом и, отложив в сторону ручку, поднимается, выходит из-за стола - высокая, гибкая. Белый халат, надетый поверх платья, придает ей особую обаятельность, хотя и скрадывает стройную девичью фигуру. Она заставляет Семена закинуть ногу на ногу, стучит по коленке миниатюрным молоточком. Затем ручкой молотка крест-накрест проводит по его обнаженной груди. Семен ежится от щекотки и по-прежнему не отрывает восхищенного взгляда от милого лица Ани. Аня обращает внимание на гладко причесанные волосы Семена. Притрагивается к ним и испуганно отдергивает руку. - Чем это вы намазали? - Сахаром, - отвечает Семен. - Зачем? - Чтоб не заметно, что длинные. - Не полагаются длинные. - Аня пытается взлохматить шевелюру, но она как панцирь. - Не гигиенично! Сейчас же помойте и в парикмахерскую! - Помыть-то я помою, но понимаете... - Семен не находит слов. - Что? - Надеюсь, скоро в отпуск, домой... А девчата, когда голова у хлопца вот такая, - Семен, взяв со стола ручку, мгновенно набрасывает на листе бумаги свой портрет с наголо остриженной головой, - не то что разговаривать смотреть не хотят. - Плохо вы знаете девчат, - посмеивается Аня, с любопытством рассматривая рисунок. - Плохо? - переспрашивает Семен. - А думаете, вы бы понравились хлопцам, если б были вот такой? И он тут же изображает на рисунке голову Ани без волос. Аня изумленно смотрит на свой обезображенный портрет. - Другое дело, когда голову украшает растительность, - продолжает Семен, и его перо дорисовывает пышную шевелюру сначала на портрете Ани, а потом на своем. - А вы, оказывается, художник! - Признаете? - ухватился за новую мысль Семен. - Признаю, - смеется Аня. - А все художники носят во какие гривы! - Семен показывает руками, какие прически носят художники. - Я такой не прошу. Разрешите мне мою носить. И точка. - Это как же? - Аня поражена. Семен блудливо отводит глаза в сторону и мудро изрекает: - Мало ли какие медицинские соображения могут быть. Главное, чтобы справка по-латыни была написана. Старшина вникать не станет. - Может, у вас голова болит при коротких волосах? Такое бывает. - Аня еле сдерживает смех. - Конечно! Ужасно болит! - хватается Семен за поданную мысль. - И не только голова. Сердце может треснуть, когда начнут укорачивать такую шевелюру. Аня, запрокинув голову, хохочет, как школьница. - Да вы же симулянт, Лагода! - говорит она сквозь смех, глядя на Семена с откровенной симпатией, как на забавного шаловливого ребенка. Семен обнаглел еще больше. - Какой симулянт? - в его голосе звучит неподдельное возмущение. - Да я как только подстригусь - голова разрывается от боли. И все формулы начисто забываю!..