Дорога вышла недолгой, правда, следом за нами пошла и Кэт. На мой вопрос «Зачем?» ответила, что как инженер-связист может помочь с техническим досмотром — и подняла свой чёрный чемоданчик в подтверждение сказанного.
— Для поиска кабелей и вообще металла — очень даже рабочая вещь, — пояснила она. — К тому же, чувствительность можно регулировать, даже если проводка толщиной в пару микрон — найду.
…Крик поставил «гнома» на колени, уперев лбом в стену возле сумок — из такого положения, да ещё и со связанными за спиной руками, практически невозможно резко встать, выпрыгнуть или даже лягнуть ногой кого-то поблизости — закон всемирного тяготения неумолим! И очень жесток. Я медленно потянул молнию на ближайшей сумке, но Каххар даже не вздрогнул. Аккуратно стал выкладывать содержимое, над которым Кэт водила небольшой трубкой матово-чёрного цвета, соединённой подобием витого телефонного шнура с её чемоданом — ничего необычного: мыло как мыло, вещи без вкраплений инородных предметов. Всё, что должно было пищать — пищало: бритвы, пряжки ремней, мелочь… Так, одну за другой, мы проверили все сумки. Пусто.
— Я требую присутствия дипломата! — Подал голос пакистанец, на этот раз правильно сформулировав мысль. — Нужно полицию, суд. Вы — убийцы!
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил я у Крика, отведя его в сторону. — Батя дал чёткое целеуказание, санкционировал проведение операции, обозначил угрозу.
— Батя не мог ошибиться, — покачал головой зам. — Я, скорее, поверю, что сумки подменили или «гостинцы» вытащили. Кстати, ещё до нашего появления.
— А это значит только одно: утечка, — добавил я.
Внезапно раздался взволнованный голос Кати:
— Ребят, скорее сюда, я что-то нашла!
Глава 24
Ящик Пандоры
Кэт не теряла времени даром — пока мы с Криком чесали репу и флажки на карте переставляли (образно говоря, конечно), она взяла «интуриста» на испуг старой, как мир, но действенной уловкой: колдуя своим загадочным устройством над вещами, она смотрела на мимику пакистанца. Пока манипуляции происходили возле содержимого сумок, Каххар был спокоен, но стоило ей переместиться ближе к самой сумке, путь даже и пустой — что-то неуловимо менялось: зрачки «гнома» расширялись, менялся ритм дыхания — словно он брал его под контроль. Спрашивается, зачем?…
— Мне пришлось выкрутить чувствительность на максимум, — рассказывала Катя, повторяя свои действия по ходу рассказа. — И я обнаружила, что сумка прошита двумя сверхтонкими металлизированными нитями, которые тянутся параллельно друг другу от ручек ко дну. По идее, по ним могут спокойно циркулировать микротоки, которых хватит для работы небольшого контроллера.
— А на дне сумки лежала…
— … бритва, — закончила за мной Кэт. — Точнее, был закреплён трансивер, спрятанный в её корпусе. Замыкание контактов происходило путём плотного сжатия ручек сумки — приёмопередатчик выстреливал пакет данных, используя одну из нитей ещё и как антенну.
— Охуеть, — высказался Крик. — И не встать…
Катя ухмыльнулась, но никак не прокомментировала слова моего зама. Удивить матом офицера Министерства Обороны — задача сложная и зачастую невыполнимая.
— Они не шахиды, — до меня наконец дошла мысль, к которой нас подводила Кэт. — Это что-то вроде группы артразведки и наводки.
— Именно, — кивнула девушка. — И что самое неприятное, эти твари могли сидеть на станции и отправлять такие сигналы, скажем, при попытке эвакуации гражданских, крупной вылазке или за пару минут до начала крупномасштабного переселения.
Пакистанец, который на время нашего разговора затих, всё же попытался дёрнуться, но стал неуклюже заваливаться набок и в итоге звучно шлёпнулся о бетонный пол. Впрочем, это его не остановило — и он начал с силой биться головой об землю, обильно брызгая кровью из прокушенного языка.
— Эй-эй-эй, не сметь! — Заорал Крик, кидаясь на Каххара. — Нормально же общались, что началось-то?..
… Кавим по итогу выжил, хоть и проявил упорство и целеустремлённость в попытке отправиться в свою кашмирскую Вальгаллу, прокусив язык и пытаясь разбить голову о холодный бетон нашей импровизированной пыточно-досмотровой комнаты. Поняв же, что сбежать по своей воле к Скупой Невесте не выйдет, а мы полны решимости выбить из него всё, что ему известно, не гнушаясь ни пытками, ни запрещёнными в обычных обстоятельствах веществами, как-то сник. Видимо, понимал, что эти самые пресловутые обстоятельства как раз-таки обычными быть уже давно перестали. А понимание привело к добровольному и одностороннему потоку информации — безбожно шепелявя и коверкая слова, «гном» поведал изумлённым слушателям в лице нас троих (и небольшой камеры с подключенным микрофоном) о событиях почти полугодовой давности…