Голос Пич был мягким, и это было совершенно несвойственно обычной её грубовато-острой манере общения. И, несмотря на то, что держала она Эмму жестко, в прикосновении ощущались тепло и искренняя забота. И Эмма вдруг ощутила, как на ресницах снова затрепетали капли влаги, которые никто не звал. Девушка постаралась проглотить рвущийся всхлип, но предательски хлюпнувший нос выдал ее.
— Я… — она попыталась что-то сказать, наверное, даже в очередной раз заверить Пич, что все у нее прекрасно, и она вся из себя сильная, но подлый спазм сжал её горло, отнимая голос.
— Э-э-эй! — Пич привлекла Эмму к себе. — Какая же ты все-таки еще мелкая и ранимая, Джимми.
— Ничего подобного! — упрямо отстранилась Эмма. — Я такая же, как все!
— Ну да, конечно! — вздохнула Пич. — Чтобы быть такой, как все мы, тебе пару километров брони нужно отрастить и пройти ускоренный курс инъекций цинизма. В лошадиных дозах причем.
— Я справлюсь, — Эмма забралась на кровать с ногами и уселась, обхватив колени.
— Очень на это надеюсь. Ты очень нравишься мне. Будет жаль, если ты пропадешь или сломаешься. И поэтому настоятельно рекомендую не отвергать мою помощь и советы, даже если тебе в них чудится обидная опека. Я, может, и не всезнающая, но в местной фигне ориентируюсь, будь здоров. Хотя должна признать честно, эта вспышка Сейма ставит меня в тупик. Он никогда раньше не опускался до того, чтобы грубить девушкам.
Эмма почувствовала, что стыд опять поджигает её уши и щеки при воспоминании о том, как она сидела на полу голая, а Сейм орал на неё, говоря такие мерзкие слова.
— Вообще-то он и парням особо не грубит. Ведь психов, чтобы переходить ему дорогу, не находится, так что и необходимости нет. С бабьей частью он предпочитает просто уклоняться от общения. Так что я сама немного в шоке.
— Ну, значит, я одна такая везучая умудряюсь бесить его так, что он себя сдержать не может, — неохотно огрызнулась Эмма.
— Да вряд ли все так фатально, Джимми. Мне так показалось, что в команду он тебя уже принял безоговорочно. Может, эта сучка Флеш не так уж и не права? Мало ли, вдруг нашлась такая баба, которая умудрилась нашего Стального Сейма так зацепить, что у него аж крыша ехать начинает?
— Если и так, то я тут при чем? — как ни старалась, Эмма не смогла скрыть гнев в своем голосе.
— Да не при чем! У них, может, не ладится чего, а мужики от таких вещей реальными психами становятся. Вот вы с Михеем ему и попались в неудачный момент на дороге. Типа, крайние. И кстати! Я пропустила начало шоу, так что ты мне поясни — ты что, правда, с этим придурком обжималась?
— Пич! — возмутилась Эмма.
— Ой, да перестань уже! Просто этот пронырливый засранец что, сумел-таки к тебе пробиться поближе? Я же не осуждаю, Джимми. Он-то так еще и не самый худший вариант. Ну, ты понимаешь, я о первом разе говорю, — Пич понизила голос, как будто кто-то их подслушивал.
— Пич, перестань! — Эмма сначала отвернулась, но потом почему-то устыдилась собственного вранья и малодушия. — Просто… понимаешь… Я в том момент подумала…Короче, я читала, что, когда мужчина прикасается, то что-то должно, типа, происходить…Ну там, голова кружится, мурашки по коже, сердцебиение, слабость во всем теле, дыхание останавливается.
Пич неожиданно расхохоталась, звонко и заливисто хлопая себя по коленям.
— Ой, я не могу с тебя, Джимми! По твоим описаниям это скорее какие-то симптомы отравления выходят, чем возбуждения. Остается только тошноту со рвотой и поносом добавить, и самое оно! — темнокожая девушка продолжала смеяться, мотая головой и утирая слезы. — Где ты этих книжек с описаниями набралась? В сети?
— Нет, — смущенно ответила Эмма. — На чердаке в отцовском доме. Он сказал, что они его матери. Там еще на каждой обложке мужчины и женщины целуются.
— Голые, надеюсь? — Пич наконец, вроде, успокоилась.
— Нет, конечно!
— Все ясно с тобой! Короче, о сексе у тебя, как я посмотрю, нормальных познаний нет, — припечатала подруга.
— Пич, я же не в каменном веке выросла. Все я знаю… о самом процессе. Теоретически.
— Да неужто втихаря порнушку смотрела? — ехидно прищурилась темнокожая девушка.
Эмма выкатила на Пич испуганные глаза.
— Понятно. Тяжелый случай. Ну ладно, в сторону все это. Ты мне лучше скажи, симптомы-то с Михеем были?
Эмма смутилась и стала опять нервно теребить покрывало.
— И да, и нет.
— Это как может быть?
— Ну, мурашки были, но… Мне кажется, совсем не такие, как нужно. Уж скорее какие-то чертовы здоровенные противные тараканы. Наверное, я какая-то неправильная, — пробормотала Эмма.