Первая цифра в технической карте – те, что на ходу. Вторая и третья - красные и оранжевые вымпелы.
С медицинской аналогично: невосполнимые, раненые из оставшихся, в том числе тяжелые.
Эти твари продолжали собирать дань…
Нашими жизнями!
- Время? – поймав себя на том, что хочется стиснуть зубы и завыть, проклиная эту войну, тем не менее, довольно ровно спросила я.
- Прыжок – три двадцать, - опять не задержался Дик Лазор. - Подход – сорок пять. Из вариантов – мы и база «Севой». Прыжок – четыре десять.
- Данные на «Севой», - оглянулась я на медицинский корпус.
В экипаже «Заката» - около двухсот человек. «Стрэка» - сорок пять. Если судить по собственному опыту, первыми в бою «вылетали» средние. Затем…
- Данные на «Севой», - выставил «картинку» Дик.
Я переглянулась с Ягомо, спокойно смотревшим на меня с одного из полей командного.
От дальнего-два до ближних Хараба, где «стояли» санитарные борта, четыре часа крейсерской.
От прыжковой зоны до «Севой» - базы подскока в секторе стархов, практически одиннадцать…
На первый взгляд, без вариантов. На второй…
Ограниченные возможности по медицине. Не лучше обстояло дело и с техническим обеспечением.
Все было так, но…
- Разведгруппе: запрос аварийного приняли, - понимая, что другого решения не будет, вновь заговорила я. – Готовы взять критических на выходе дальний-два. Ждем предварительный.
- Принято, разведгруппе, - четко отозвался Лазор. Во взгляде что-то мелькнуло…
Мысль о том, что я едва не разочаровала одного из своих капитанов, появилась и пропала. Мне бы хотелось спасти всех…
Спасти всех у меня вряд ли получится. Но вот этих…
Спасти этих я была обязана!
Легче не станет. Шаевский об этом знал, но надежда - она такая. Засядет в подкорку, не выковыряешь.
Вот и он…
Все еще надеялся и верил.
- Похоже, к нам гости.
Виктор оторвался от выглядевшей весьма замысловатой схемы, зачем-то тронул фиксатор воротника кителя – «долбанул» не сам вывод, а тот факт, что он его сделал - и только после этого посмотрел на стоявшего у окна Левицкого.
Командный переключил фильтры, смягчив «удар», но зажмуриться все равно пришлось. Свет Звезды был ярким. Он бы даже сказал… излишне.
Когда вновь открыл глаза, переходы на тень были уже не столь критичными, но все равно чертили, выводя границы.
- Знаю, - поймав себя на том, что Стас опять напомнил о Зерхане, Шаевский поморщился.
«Зерхановский апокалипсис»…
Форму все они сменили уже не раз. А вот суть осталась. И над этим ни время, и ни пространство…
- Один? – предпочтя не думать о том, о чем думать не стоило, спустя пару секунд уточнил он. Гросс отстучался, что в пути. А вот с кем…
- Со Слайдером, - ответил Левицкий. Развернулся. - Мне…
- Останься, - оборвал его Шаевский.
Поднялся. Взял со стола лист бумаги, на котором сводил воедино все, что удалось собрать по генералу, скомкал, точным броском отправив в утилизатор.
Тот сыто чмокнул, отрыгнул.
Виктор перевел взгляд на Стаса. Физиономия, как камень, но в том, что показуха, Шаевский не сомневался. Там, за натянутой на лицо маской, над очередной проделкой Ромшеза Левицкий точно ржал.
Он бы и сам…
- Передай Истеру…
Замолчав, все-таки хмыкнул, признавая, что не ему тягаться с Ромшезомв том, что касалось программирования интеллектуальных систем. Сначала это были кидавшиеся на грудь внешки, теперь…
И ведь загружены по самое «не могу», но для приколов время все равно находили.
Возможно, это и была жизнь. Та самая, которая при любых обстоятельствах требовала своего.
Гросс вошел без стука. Уже в кабинете пропустил Слайдера вперед, закрыл дверь.
- А Кабаргу где потеряли? – не удержался Виктор от вопроса. Уже привык, что если один на глазах, то и второй где-то поблизости.
- В столовой, - опередил Гросса Слай. Подойдя, протянул руку. – Сказал, надо отъедаться. Потом будет не до того.
Виктор, отметив, что на этот раз Слайдер не стал испытывать его выдержку – пожатие было крепким, но без излишеств, посмотрел на так и стоявшего у окна Левицкого. Тот в ответ дернул плечом. Мол, Кабарге виднее.
После ранения от ментальных способностей у Станислава практически ничего не осталось, но здесь на Харабе…
Дело было не в Харабе – в концентрации людей, голова которых отрабатывала по иным принципам.
Шаевский и за собой в последнее время начал что-то такое замечать. Думалось острее, концентрированнее. Да и эмпатия…
- Ну, если Кабарга сказал… - сделав приглашающий жест, до конца отыграл он передачу. – Что покрепче?