Догнало Шторм у самой двери кабинета. Прошибло… нет, не запоздалым страхом – осознаничем, что оттуда, с Самаринии, все выглядело если и не проще, то хотя бы без той обреченности, когда ты уже сделал все, что мог, да только все равно оказалось мало.
- Обложить бы тебя…
- Если станет легче, - понимающе кивнул Шторм.
Сейчас бы коньячку, чтобы хоть ненадолго, но отпустило.
В Союзе собирался задержаться на неделю – было, что обсудить в тесном кругу, но диверсия спутала все планы. Не потому, что могла стать последним предупреждением – потому, что облажался, подставившись под кардинальные меры раньше, чем мог позволить себе сдохнуть.
- Что ты задумал? – Орлов все-таки подошел к столу. Тяжело, словно пересиливал каждым шагом.
- Сыграть на конфликте и посмотреть, кто из них пойдет на контакт, - не задержался он с ответом.
- Элизабет в качестве крючка? – Ровер забрал карандаш, дополнил список, увеличив его до семи имен.
Директива «Зед»!
Каждому из них нашлось в ней место.
- До тех пор пока у власти на Самаринии Ильдар, Элизабет в ее новом качестве неприкосновенна, - Шторм бросил взгляд на стоявшую на столике в зоне отдыха бутылку коньяка.
Медики налили за чудесное спасение, и даже составили компанию, отсчитав все три положенных тоста, но там был спирт, душа же требовала эстетства. Как доказательства, что в этом мире еще осталось что-то неизменное.
- Ее идея? – Орлов забрал лист со стола, отошел к окну.
Семь фамилий членов Правительства, которых они подозревали в организации заговора, результатом которого и стала директива «Зед», не только предусматривавшая уничтожение лиц, способных помешать осуществлению их планов, но и определявшая желаемые формы будущего мироустройства.
- Ее брак с Риманом добавит оперативного простора, грех не воспользоваться, - подтвердил Шторм, прислонясь к столу. – Так что скажешь, генерал? - ухмыльнулся он, когда Орлов отбросил листок на подоконник. – Мне возвращаться на Самаринию или пора заняться инспекцией мобильных групп?
Впрочем, ответ ему и не требовался - другой возможности внедрить своего человека в структуру, собиравшуюся продать Галактику трансгалактическим корпорациям, у них не было.
А могло и не появиться…
Глава 4
Подписи под договором поставили все заинтересованные стороны, остальное можно было считать проформой, но это если не помнить, где именно они находились. Самариния. Достаточно, чтобы смириться с тем, что так просто она не отделается.
От курящихся благовоний слегка кружилась голова, а от звука падающих капель, создававших в этом каменном склепе замысловатое эхо, мутило, но Элизабет продолжала стоять неподвижно, не отводя взгляда от замершего рядом с братом Римана.
Если он считал, что должно быть так, а не иначе…
Воротник кителя сдавил горло, когда попыталась сглотнуть ставшую вязкой слюну, ее повело, но Грони чуть сдвинулся, подставив плечо. Вовремя…
- Я его пристрелю. А потом еще раз.
- Это ты про генерала? – чуть слышно уточнил Марвел и добавил, не без усмешки. – То-то он свалил на Землю, сбросив все на Валеру.
Низморин, словно догадываясь, о ком именно шептались, сначала вопросительно приподнял бровь, потом нахмурился.
Элизабет предупреждению вняла, подтянулась, радуясь, что китель «держал» спину.
Форма в качестве свадебного облачения была ее заслугой. Шторм откровенно намекал на белое платье, Валанд предлагал добавить остроты, украсив наряд набедренным фиксатором с заряженным по полной парализатором. Раксель суть пожеланий не упустил, но предпочел остаться сторонним наблюдателем.
Поддержал ее фактически только один Низморин, но в этом Элизабет и не сомневалась. Валера знал, форма для нее – символ. Как и для Римана то, что происходило сейчас.
- Я обязан спросить в третий раз, - Ильдар не шевельнулся, лишь сорвались с его губ слова. Прошлись гулом, сдвигая лавину. - По доброй ли воле…
Элизабет подобралась, успев подумать, что рано или поздно, но отыграется, вцепилась взглядом в шедшего к ней Римана.
Легче не стало, но внутри словно отпустило. Не изменить.
И ведь не сомневалась, но…
- По доброй воле, - четко произнес Риман, остановившись напротив. Опустился на колени, прижался лицом к ее ногам. Не только спутница – кайри.
- По доброй воле, - следуя ритуалу, провела она ладонью по его волосам. – День и ночь. Настоящее и будушее. Жизнь и смерть.
- Да будет так! – Ильдар поднял с постамента наполненную вином чашу, сделав щедрый глоток, протянул ее Низморину, который олицетворял сторону теперь уже жены. – Мой род – ваш род.