- Наша задача? – даже несколько расслабилась я.
Формирование корпуса затянулось, лишая возможности развернуться по полной.
Нет, без дела мы не сидели, но…
Заточенные на адреналин парни с трудом переносили рутину.
- Уничтожить РЕГОН на орбите Самри и любой ценой предотвратить проход их кораблей, - не задержался с ответом Соболев.
- Поддержка?
На этот раз адмирал только качнул головой:
- Действуете самостоятельно. И…
- Господин адмирал? – позволила я себе легкую улыбку. Все остальное было ясно – нашлась работа для нашего нового статуса, но пока слова не сказаны…
- Наташа, - подтверждая мысль, твердо посмотрел он на меня, - это – задача не для группы «Ворош» - для корпуса. И от ее выполнения…
- Мне нужны все оперативные данные, - не дала я ему закончить. – Восемь часов на первоначальный план. Все остальное…
Про все остальное говорить пока что не стоило, но…
У меня имелся личный стимул, чтобы все получилось так, а не иначе.
И не только наш с Искандером эмбрион, который находился на Новой Земле, но и люди, которых я не сумела спасти тогда, но получила шанс вывезти с гибнущей планеты теперь.
Управление «Д», основной задачей которого было пресечений разведывательной и диверсионной деятельности в границах, объявленных зоновой военных действий, размещался на супертяже «Харон». Внешний рейд Джадиа, второй планеты системы Харлай, входившей в конгломерат стархов.
«Байярд», супертяж ударной армады Союза, на котором расположился оперативный модуль Коалиционного Штаба, после той истории с метаморфами был выведен в сектор ХоШорХош.
Правильно или неправильно…
Сменившиеся на табло цифры выставили полночь, потом зафиксировали первую минуту нового дня.
Индарс заставил себя свернуть объемку и, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла.
Помогло мало. Счастливое лицо Лауры, державшей на руках его внука, продолжало терзать, напоминая, чего лишил себя сам.
И ведь не сожалел о том, что сделал так, а не иначе…
Сожалел! Не о том, что сделал так, а не иначе, а о том, что другого варианта ни тогда, ни сейчас не просматривалось.
Впрочем…
Радормир справлялся. Иногда советовался, признавая в нем самого жесткого из возможных оппонентов, но чаще просто ставил в известность, еще раз в разговоре взвешивая правильность принимаемых решений.
Индарс в сыне и не сомневался, но верить и знать, не одно и то же. Там лишь надежда, здесь…
Здесь была гордость. И – уверенность. Уверенность в будущем, в котором у его империи был достойный преемник.
Им обоим досталось не просто тяжелое время – безвременье. Либо – начало, либо…
Радормир свою ношу принял, не оставляя второму «либо» ни единого шанса.
- Как же я от вас с Орловым устал!
Индарс открыл глаза, встретил взгляд застывшего у переборки Шторма.
Тверд, подтянут, готов в бой. А то, что под глазами мешки от усталости…
- Когда вернулся? - Индарс неторопливо поднялся с кресла. Застегнув китель, вышел из-за стола, тут же направившись к кофе-машине.
Шторм, это – кофе и коньяк. Ну и очередная идея, от масштабов которой на миг станет страшно.
Но это уже потом. Сначала – кофе и коньяк.
- А я разве вернулся? – напомная, что после очередного, уже четвертого за последние три месяца покушения, действовать предпочитал под чужими именами, хмуро поинтересовался Шторм. Когда потянуло терпким ароматом, шумно вдохнул. – Ярлтон – ваша работа?
Спрашивать, откуда получил информацию, если по сводкам еще не прошло, Индарс не стал. Шторм, это – Шторм.
- У Николая Сергеевича там дела.
Шторм резко выдохнул, заставив Индарса отвлечься от своего занятия, усмехнулся.
Вот ведь…
С Орловым дружбы не получалось. Безоговорочное доверие, умение понимать друг друга с полуслова, искреннее уважение, но не дружба.
Наталья стояла между ними, не столько добавляя сложностей взаимоотношениям, сколько выводя те совершенно на иной уровень. Дочь и любимая женщина.
А вот со Штормом сложилось. Сначала в порыве спора, уже хрипя и по третьему кругу повторяя одни и те же аргументы, перешли на «ты», потом, заливая коньяком, закрепили. А то, что один старше, а второй - наглее, так в этом варианте оказалось даже лучше. Индарс вынужден был соответствовать, держа уровень, который когда-то установил, Шторм – подтягиваться, теша свое, не терпящее застоя нутро.
- Не будь ты императором… – скривился Шторм.
Отстранился от переборки, пройдя вперед, остановился у рабочего стола. Выщелкнул из разъема наручного комма слот, передвинул к центру, выложив рядом с закрытым блокнотом, но руку убирать не торопился, как если бы сомневался.