2. Птичья кость
Разогнав копошащихся в канаве кур, Аркарк пересёк площадку перед домом монахов, и спросил у прислуживающего бедняка, находится ли дома брат Грион. Получив в ответ сообщение о том, что святобригеец работает на пустыре за лечебницей, книгочей сразу отправился туда.
Площадь Бриёга и рынок на ней застроились домами и лавками по всему кругу. Здесь можно было купить любой продовольственный товар кроме даров моря, продававшихся отдельно в Рыбацком предместье города. Жаром раскрытых дверей таверны приглашали приятно и вкусно провести время. Приезжие крестьяне и городская беднота постоянно крутились на площади радиусом в сто больших шагов и всё время тут что-то меняли, продавали, покупали и воровали. Здесь же иногда проходили казни, устраивали представления бродячие плясуны, пели барды и вещали проповедники. Большое количество услуг, оказываемых рынком Торгового квартала, приводило к тому, что площадь Бриёга посещали и зажиточные горожане, в том числе дворянского происхождения с целью смешать лекарство, заказать платье или доспех, изготовить дорогое украшение или седло для коня. Фамилия Аркарка покупала тут только овощи, муку и мёд, несмотря на изобилие другого продовольствия. Также с позволения хозяина Дарг торговал здесь восковыми дощечками, стилусами, листами пергамента и тайком пластинами глисебра для нанесения букв и чтения.
Глисебр – замечательный новый металл случайно открыл один кузнец из провинции. Этот полудрагоценный металл светло-серого цвета, с виду напоминающий серебро, но намного легче, Аксия выплавляла последние двенадцать лет в горах княжества Тангир и весьма на нём богатела. История открытия глисебра являлась одной из самых таинственных в новом столетии, и брала своё начало летом 5603-го года. Легенда гласила, что однажды в местную оружейную кузницу во время ночного дождя влетела молния и полностью сожгла её. А утром кузнец среди головешек и почерневших обломков нашёл кусок странного лёгкого металла величиной с лесной орех. В кузнице до пожара оставалось много болотного железа, угля, образцов всякой руды, алхимические смеси, и что с чем смешалось, осталось загадкой. Долгое время кузнец ломал голову, как получился новый удивительный материал, но не находил ответа. Кусок металла, названный глисебром в честь старшего сына, он подарил князю Тангира и попросил у него дерева и рабочих для строительства новой кузницы, в которую собрал по памяти все материалы и вещества, использовавшиеся им ранее. После долгих стараний и попыток толковому кузнецу всё-таки удалось понять, как и из чего получается глисебр и Тангир разбогател. Рецепт изготовления глисебра, из которого король Аксии сразу распорядился чеканить монету номиналом в два и пять грегеров, сразу стал государственной тайной. Рочилд Х приказал, чтобы Вишкуд – князь Тангира и господин Гифлорских рудников, спрятал находчивого кузнеца в своём родовом замке, и теперь каждый год от королевской казны в Гигрид шёл крупный заказ на бруски глисебра.
Легко царапающийся мягкий металл, выплавлявшийся в том же количестве, что и серебро, быстро набирал популярность и возвысил Аксию в глазах соседей, а для Ксеброкса стал предметом чёрной зависти. Кроме того, у глисебра обнаружилась высочайшая ковкость, позволяющая получать из него тонкие листы, используя при этом незначительное количество металла. Мягкость материала пригодилась для написания текста, а точнее царапания на нём букв, чем буквально открыла новую страницу в книгоиздании. Доселе почти исключительно пергаментные книги сейчас выходили на тонких прямоугольных глисебровых пластинах, и имели ряд преимуществ перед старыми: вес, относительная дешевизна и удобство. Написанный на них текст можно было большое количество раз переписывать и стирать, они не сгорали, их не портили мыши, они не боялись времени. Аркарк знал, что с каждым годом производство глисебра росло, и считал, что будущее книгопечатания исключительно за этим серо-белым металлом. Сам он покупал тонкие пластины размером с одну книжную страницу на королевском дворе по строго установленной цене пятнадцать грегеров за десяток. Пластины продавали только дворянскому сословию.
Для того чтобы попасть на пустырь за храмом Аркарку пришлось пройти через ряды суконных и полотняных лавок, и повернуть направо к лечебнице, которую трудолюбивые витархемцы сложили сто лет назад из серого природного камня. Неподалёку от стен храма на земле сидела группа из нескольких нищих, обёрнутых, вероятно, в выловленные из Ревиры тряпки, и слушала какого-то бродячего прововедника. Обвязанный верёвками по голому телу и с куском железной цепи на шее, он низким каркающим голосом что-то громко вещал о кровавой луне. Сначала книжник хотел пройти мимо, но несколько слов, брошенных в толпу нищим бродягой, заставили его замедлить шаг и немного прислушаться. Худой человек непонятного возраста напоминал ему одного из тех рабов, которых он видел в детстве на купеческой пристани Токина. Тогда отец Аркарка выкупил их у сваркитов всего за горсть серебра. Видя проходящего мимо мечника, сумасшедший закричал ещё громче, надеясь быть услышанным среди множества звуков рыночной площади: