— Иду… — пробормотал Арман и сполз с кровати. Кроватью была низкая грубая скамья, застеленная подобием перины, так что он буквально перекатился с пола на пол. Мельхиор жалобно взвыл и снова начал издавать ужасные кашляющие звуки. — Только не задохнись.
Где носит сестру? Она бы быстрее с этим справилась. Безрезультатно оглядевшись в поисках Адель, Арман понял, что утро не задалось по всем фронтам, и присел напротив собаки. Мельхиор изгибался в рвотных позывах и скулил, мотая башкой. Жалко пса, да что ж дурак-то такой? Сколько раз говорили — не ешь с пола…
— Давай-ка сюда… — Арман подался вперёд к страдающему животному и потянулся было к стоявшему рядом столу, но вовремя вспомнил, что лакомств нет и соблазнить Мельхиора распахнуть пасть пошире нечем. Что ж поделаешь, тут либо вперёд, либо назад… Прежде чем хозяин закатал рукава и тяжело вздохнул, Мельхиор поднатужился и справился сам: в очередной раз содрогнувшись, он выплюнул мелкий камешек вместе со слюнями.
Ну конечно. Дьявольская собака умудрилась проглотить розовый кварц. Вопроса два: почему Адель не закрыла шкатулку и зачем ей камень, основные свойства которого — любовного характера?
— Молодец, — без тени радости сказал Арман, пока осчастливленный пёс лез к нему целоваться. — Молодец. Не лижи меня… Где ты это взял?
Мельхиор то ли ответил на вопрос, то ли утратил интерес к хозяину — он радостно залаял и кинулся к двери, в которой как раз проворачивался ключ. Арман успел подняться на ноги, отряхнуть колени — давно тут не подметали — и зевнуть, прежде чем понял, что утренние приключения ещё не закончились: на пороге появилась сестра, вся в пыли, грязи и крови. Туфли Адель держала в руке, а на вусмерть стёртых ногах еле держалась. Арман не без опаски посмотрел ей в лицо, ожидая увидеть там либо боль и страшную усталость, либо очередную вспышку гнева. Ошибся — сестрица выглядела виноватой.
— Мельхиор чуть не подавился твоим камнем, — сказал Арман, забирая у неё туфли. Он никогда не считал себя вправе сразу отчитывать старшую сестру: если Адель что-то натворила, она скажет об этом сама. — Ты специально их по полу раскладываешь или что?
— Упал, наверное, — поддержала беседу сестра. Арману было её жаль, только знать бы, что произошло… — Ты можешь опустить ставни и сегодня никуда не выходить? Пожалуйста.
Он молча выполнил просьбу, мысленно готовясь наседать. Адель не любила прятать голову в песок, даже если ей грозили гильотиной. Исходя из этого, у них, кажется, проблемы. Не прошло и суток с Жозефины… Злости Арман не испытывал, только досаду. Знал бы — не лез в женское платье, как минимум.
Потянув ещё немного, он заглянул к Адель, которая сгорбилась за ширмой и задумчиво смотрела в воду — ноги в тазике, вода кроваво-красная, на поверхности плавает одинокая веточка.
— Говори сразу, — потребовал Арман, глядя на неё сверху вниз. Адель подняла голову и выпрямилась, вцепившись пальцами в края скамьи. Нет, она не нервничала, просто колебалась. — Я ко всему готов. Возможно, нам стоит уехать, раз тебе пришло в голову спрятаться…
— Это ещё терпит, — уклонилась от ответа сестра. — Я не хочу портить тебе утро.
— Моё утро испортил Мельхиор, когда его начало тошнить кварцем, — отрезал Арман. — Хуже уже не будет.
Конечно, он преувеличивал, но беспокойство нарастало. С кем она повздорила на этот раз? Откуда кровь? Вроде только на ногах… Лишь бы не убийство, очередного убийства он не выдержит. Не как родной брат — как человек, которому надоело заметать следы и начинать новую жизнь. С последним переездом Арман всё понял и не стал ничего начинать, просто существуя на фоне общества, как тень, готовая в любой момент слиться с ночью. Это был единственный способ тянуть свою лямку, когда ты чужой как среди чародеев, так и среди людей.
С последними он мог ужиться без труда, и Адель это понимала, оттого и винила себя. Нет, она бы не стала убивать… если бы держала себя в руках. Осталось только выяснить, насколько Адель была не в себе, когда сбегала этой ночью: он сам-то даже не помнит, как провалился в сон.
— Ладно, — решилась сестра. — Ты прав. Может, и уехать… Ты сможешь найти работу?
— Это у тебя обычно проблемы с работой. Так что?
Адель почти раскрыла страшную тайну, как раздался стук в дверь. Этого ещё не хватало! Они оба напряглись, Мельхиор настороженно поднял уши, резко перестав возиться у порога с туфлями Адель. Кого сюда принесло? Кто-то из коллег заметил, что на службе нет Марсо? Так ещё рано…
— Я сам, — вполголоса сказал Арман и надавил на плечо сестры, чтобы та не срывалась с места. Адель явно осталась недовольна, но её удерживала на скамье усталость и то, что произошло ночью, что бы это ни было. Ничего, посидит, отмоет ноги… Убедившись, что ширма загораживает её с порога, Арман оттёр к стене Мельхиора и сбросил внутренний засов.