— Адель…
— Ты вообще помолчи, раскомандовался! Я против, — взгляд Адель был полон ледяной ярости, как и вся она. — Вы можете считать, что я в обиде на её слова, но это неважно. Она бесполезна и будет обузой, и это очевидно всем, а если вам не хватает мужества сказать об этом её деду…
— Вообще-то, я здесь, — вмешалась Лаура и сама испугалась своей храбрости. — Я понимаю, почему ты злишься, но…
Арман понял, что ещё одно слово сестры — и её не просто выгонят, а оставят под наблюдением до самой смерти. Не этого ли добивался Берингар? Он ведь знает о трупах, знает об убийствах Адель; а теперь все, кому не лень, знают то, что сестра абсолютно себя не контролирует. В этом не так много её вины, но никто этого не знал, кроме Армана… Для всех Адель — бешеная собака, которую надо пристрелить или держать при себе. Лауре повезло больше, ей не понять, что такое семья изгнанников, и она тоже имела право стать лучше…
— Мы выбрали, господин Клозе, — безмятежно сообщил Милош, бросил взгляд на Армана и отчитался: — Господа Гёльди, Лаура и я. Барбара, ваш поступок делает вам честь, будь вы мужчиной, я бы пожал вам руку.
Барбара кивнула, не став паясничать, крепко стиснула оторопевшую Лауру и покинула зал. Арману показалось, будто она хотела что-то сказать Адель, но в последний момент передумала. Что бы это могло быть — предупреждение подруги или напутствие в дорогу? Теперь не узнать…
— Хорошо, — одновременно с Берингаром сказал его отец, появляясь в поле зрения. — Я рад, что вы сделали такой же выбор, что и мы. Это было трудно?
— Труднее, чем кажется со стороны, — Берингар бросил неопределённый взгляд на Армана, потом удовлетворённо кивнул ему. — Но быстро и грамотно, что главное. От себя могу добавить, что я доволен тем, как распределены силы в группе. Прошу прощения, фройляйн Хольцер, за мою резкость: я уверен, что вы сослужите нам хорошую службу.
Лаура зарделась и пробормотала что-то невнятное, Милош сделал вид, будто хочет похлопать её по плечу, но передумал и изящно крутанул тростью. Что ж, бедной девочке осталось завоевать расположение Адель. Всего-то! Выпить океан и то было бы проще, с горькой иронией подумал Арман. Но всё же иначе сложиться не могло: как только Берингар Клозе возник на пороге их дома, всё должно было стать очевидным, а он понял только сейчас. Гёльди решили держать под наблюдением во что бы то ни стало, для этого маги закрыли глаза на прошлые обиды и нашли им полезное занятие — полезное и на виду, с конвоем из других сильнейших магов… и внучки старца Хольцера.
Арман не сомневался, что составление и охрана книги — действительно важная миссия. Но в том, что их с Адель участие было предрешено, тщательно спланировано и теперь будет не менее тщательно контролироваться чародейским сообществом, он не сомневался тоже.
***
[1] Министр иностранных дел и государственный канцлер Австрийской империи.
[2] Имеется в виду Франц II, последний император Священной Римской империи, первый император Австрии, король Богемии, Венгрии... и много чего ещё. Подтекстная неприязнь со стороны Милоша, упоминаемая и ранее, вызвана тем, что его родина находилась в подчинении Австрийской империи, что часто служило причиной недовольства или внутренних конфликтов.
III.
«Именно потому, что чародеи более похожи на людей — они суть люди, — они могут делать и то, и другое [чудеса во благо и чудеса назло]. Определяет их не природа высшего или низшего, божественного или дьявольского: их определяет то, что мы осмеливаемся назвать природой человеческой. Ежели ангел творит чудеса, потому что он ангел, а демон творит зло, потому что ему предписано его природой, человек-волшебник — будь то ведьма или колдун — не подчиняется предписанному свыше или сниже моральному закону».
Книга чародеяний, теоретические главы.
***
Адель плохо помнила, как они вернулись домой. Было условное прощание; кажется, маги договорились о первой встрече через какой-то срок; братец долго спорил со старейшинами и, не переспорив, покачал головой, слов она не слышала — могла только смотреть. Неконтролируемая ярость кипела в голове и звенела в ушах. Выплеск магических сил ненадолго помог, во всяком случае, ей стало легче после ссоры с Лаурой, но потом всё кончилось, и Адель была готова взорваться от каждого неосторожного слова.
Видимо, так на неё повлиял сам замок — средоточие колдовства. Хорошо ещё, что маги занимают его не так давно: в обратном случае стены бы пропитались настолько, что Адель разнесла б их по кирпичику, даже не заметив. Ещё одной из проблем ведьмы с нереализованным потенциалом было то, что она не знала ни предела своих сил, ни факторов, которые могли повлиять на неё — вот, как оказалось, большое скопление чародеев давит так, что впору биться в судорогах. И ведь все чувствуют себя абсолютно спокойно! Все, кроме неё.