Карета остановилась подле него, не доехав до замка. Когда из дверцы высунулась знакомая лисья морда, Милош не удивился, а даже возликовал.
– Ну надо же, – вежливо удивился Хартманн. – Встречают! А вы, Альфред, говорили, что здесь никого не останется. Ну-ну… Здравствуйте, друг мой, рад вас видеть, хотя прошло не так много времени. Вы не возвращаетесь в замок? Можем подвезти.
– Здравствуйте, господин посол, – Милош до последнего не собирался любезничать, но глупейшим образом замер под взглядом светлых глаз. Он знал, знал совершенно точно, что месяц общался не с этим человеком, но поразительное – идеальное – сходство вынудило его вести себя по-старому хотя бы в первые пять минут. – Вообще-то я ноги разминал, так что дойду пешком… и вас приглашаю, если вы, конечно, хорошо себя чувствуете.
Подыгрывать было отвратительно, но Милош пока не смог совладать со странным оцепенением. В самом деле, никакой магии, просто ублюдок, только Арман сделал свою работу слишком хорошо… Хартманн помолчал, сказал что-то слуге, придирчиво оглядел дорогу, высунувшись из окошка.
– Ну что ж, – пробормотал он себе под нос, – постараемся не свернуть шею.
И выбрался. Милош бездумно придержал дверь, потом до него против воли начали доходить хоть какие-то мысли. Бесконечная многоножка из «знает»-«не знает» бесила до зубовного скрежета, но пришлось напрячься и понять: Хартманн знает, что Арман приобрёл и уничтожил книгу от его лица, может знать, что в замке нет магии, и не знает, сколько известно Милошу. Сбросить бы старикашку с моста здесь и сейчас, но Альфред смотрит. Вот пускай Альфред их обгонит…
– Вас не удивляет моё появление, – господин посол тонко улыбнулся и посмотрел ему в глаза с таким видом, будто не его репутация висела на волоске. Милош не восхитился, но оторопел. Признаться, он думал, что Арман немножко преувеличивает – не по своей вине, просто из-за пережитого ужаса, но такая наглость сбивала с толку.
– Не удивляет, господин посол, – из вредности повторил Милош. Ему было любопытно, как скотина будет вертеться, но сам он не придумал ни одного каверзного вопроса. Что бы сейчас спросили Арман или Берингар? Наверняка подловили бы Хартманна на том, что он не знает, что его якобы перенесли в спальню… – Однако беспокоит. После своего выступления вы потеряли сознание.
– В самом деле, и очнулся в своём доме, – любезно подтвердил Хартманн, и Милош снова зашёл в тупик. Так мы ничего не помним, нас донесли на ручках, а вы расскажите, как всё было на самом деле. Недурно! Не то чтобы он совсем не мог соображать, но ненависть и шок от чужого нахальства не очень способствовали ясному мышлению. Любопытно, что будет, если сказать ему об Армане? О том, что все всё знают? Берингар просил не навредить Арману, проклятое пламя, эта игра ещё не окончена… И мост скользок для них обоих. Милош-то сильнее, но у Хартманна трость с набалдашником. И если его столкнуть сейчас, ни тебе развенчания убийцы, ни тебе мести.
– Бывает же, – заметил Милош. Кажется, время быть тем же дураком, каким он себя чувствует… и каким его полагает Хартманн. Ввязываться в чужой спектакль не хотелось до одури, но как дойти до замка без потерь и молча, Милош не придумал. – Значит, в Берлине ключи тоже не работают?
– Пока да, – охотно отозвался посол, спокойно глядя перед собой и под ноги. Он точно так же щурился и прихрамывал. Если б Милош не знал, что он здесь впервые, не догадался бы. – Берлин не так уж далеко, полагаю, это временный эффект. За всё приходится платить! Смею надеяться, мои аргументы убедят хотя бы часть нашего любезного сообщества. Любопытно, что думаете вы?
Милош думал исключительно чешским матом, но сделал над собой усилие и проговорил:
– Я с вами согласен, однако меня беспокоят последствия. Кое-кто из старейшин и старших магов высказал мнение, что утраченная вследствие взрыва магия не восстановится. Что мы будем делать, если это правда?
А точнее, имел в виду Милош, что будешь делать ты, человек, уничтоживший колдовство своими руками. Для всего мира это сделал Хартманн и никто иной, но долго ли ему быть героем-победителем опасного артефакта? Если рассказать всю правду, что Берингар и намеревался сделать позже, посол получит по заслугам за все свои преступления, но не меньше прилетит Арману. Как исполнителю пророчества. Если же правду скрыть, за смерть магии ответит Хартманн, но никто и никогда не узнает о том, что он натворил в десять раз больше, гибель Густава останется неразгаданной случайностью, Арман останется неотмщённым… Хорошо, что хоть книги больше нет, но люди и без неё загнали себя в ловушку.