Милош тряхнул головой: пока в неё ничего не приходило. Бер сказал ему подумать, значит, он в него верит… Пока не получалось. Они спустились в единственный просторный зал первого этажа замка, способный уместить всех, и Милош ещё острее ощутил разницу между «было» и «стало». Соратники Берингара теперь смотрели на него совсем иначе: неприязнь сменилась надеждой, раздражение – уважением, и вообще плевать они хотели на звания. Считали ли они его безвольным рупором совета старейшин или нет, не имело значения, распорядиться-то больше некому. Милош почувствовал неуместную гордость и приободрился.
– Что нам делать? – просто спросил сержант Нейман. Неплохой парень, а вот справа от него стоял Хубер… очень несчастный Хубер, который больше не пытался сопеть и только шмыгал носом. Милошу стало его жалко, хотя он изо всех сил противился этому чувству.
– Вы не обязаны исполнять мою волю, – напомнил Берингар, но было ясно, что ни он, ни остальные возражать не намерены; он уже занял место в центре тесного кружка и бегло осматривал стражников замка, оценивая, на что они способны. Милоша никто не прогонял, но всё же он предпочёл отойти в сторонку и наблюдал за происходящим из-за локтя громилы Баума. – Благодарю за доверие. Я не готов злоупотреблять им, но есть вещи, которые мы можем и должны сделать здесь и сейчас, на благо магии, что бы с ней ни случилось.
– Разрешите спросить…
– Я слушаю.
– А что с ней случилось?
– Совет старейшин пока не пришёл к единому мнению, – ровным голосом сказал Берингар, как будто не он только что утверждал, что старейшины больше не колдуны и ничего не решают. Милош задумался, как давно их чудесный немец выучился складно врать. Жизнь научила! Их всех научила… – Есть разные версии событий, и подтвердить их сможет только время. От лица старейшин я выражаю вам благодарность за то, что вы не потеряли головы и не покинули свой пост, как худшие из нас. Дезертиры понесут наказание позже.
Возвращаясь к тому, что можно и нужно сделать. Вскоре мы покинем замок Эльц, но рассчитывать на возобновление работы зачарованных ключей в ближайшее время не приходится. Я прошу треть из вас отправиться в ближайший населённый пункт и озаботиться поиском транспортных средств для всех гостей замка. Господа Небойша Савич и Пауль Лауфер одолжили лошадей в конюшне графа, вы можете поступить так же, в случае возражений мы объяснимся с хозяевами.
– И эти удрали, – буркнул кто-то, но под взглядом Берингара поёжился и заткнулся.
– Господин Росицкий говорил вам, что двое упомянутых стражников ушли по нашей просьбе, а не сбежали после событий в нижнем зале. Они же сообщат о случившемся другим старшим магам, а также выяснят, как обстоят дела за пределами замка, раньше нас с вами.
– Можем мы узнать, кому они сообщат? – спросил сержант Нейман.
– Госпожа Юлиана Краус узнает первой и поставит в известность остальных при первой же возможности. Вслед за ней, если ничто не задержит господина Савича в пути, узнает пани Эльжбета Росицкая и другие пражские маги. Я продолжу. Все, кто остаётся: наша с вами задача – продолжать обеспечивать безопасность гостей замка. Эта часть работы не окончена, может произойти что угодно. Что касается книги…
Движение со стороны лестницы привлекло внимание Милоша: на этих словах подтянулись старшие маги и те из старейшин, кто нашёл в себе силы и совесть выбраться в люди. Растерянные старики как они есть… Хорошо, что папа сидит наверху с Арманом, иначе было бы совсем печальное зрелище. И хорошо, что у остальных достало мозгов не перебивать и слушать Берингара.
– Книга уничтожена, – закончил фразу Берингар, – и этот вопрос закрыт.
– Как там Роберт? – прогудел Свен. Наверное, он пытался изобразить уважение, но был слишком ошарашен случившимся, чтобы выразить это как следует.
Милошу стало нехорошо при одной мысли о том, как им теперь выкручиваться, но Берингар ответил сразу:
– К счастью, мы успели доставить посла Хартманна к нему домой, пока ещё работали ключи. Уверен, сейчас ему лучше, хотя я не могу знать, когда мы увидим его в следующий раз.
А ведь всё проще, чем кажется! Арман в любом случае не превратится, значит, в замке нет никакого из Хартманнов. Милош выдохнул. Он не то чтобы чурался вранья, но после всего, что он наслушался в посольской спальне, уже не был так уверен.
– Подтверждаю, – пробасила Чайома. – Так и было.
– Благодарю вас. Дамы и господа, вы все должны знать, что за последние часы появилась новая информация о былой угрозе книге чародеяний, – Берингар резко сменил тон, и все вздрогнули. – Вы можете сказать, что это больше не имеет значения; я напомню вам, что погибли люди, от загипнотизированных наёмников до самого господина писаря и наших с вами общих друзей, – он не назвал Армана, все подумали про Густава, а мадам дю Белле вдруг задрала подбородок. Она не выглядела ни удивлённой, ни напуганной. – Вынужден довести до вашего сведения, что часть этих событий и смертей лежит на совести посла от Франции, госпожи Вивиан дю Белле, и подчиняющихся ей мастеров гипноза. Доказательства будут предоставлены позже вместе с другими материалами, а пока я воспользуюсь оказанным доверием и попрошу вас задержать мадам дю Белле, установить за ней наблюдение и не позволять общаться с кем-либо извне.
Старшие маги неуверенно отступили от мадам, будто не зная, верить или нет. К счастью, и Милош высоко оценил это, старушка Вивиан не стала ломать комедию.
– Я знала, что рано или поздно вы обо всём догадаетесь, господин Клозе, – заявила она, не уронив достоинства, и сделала шаг вперёд. Лицо её оставалось бесстрастным. – Я готова ответить за свои поступки, когда наше сообщество будет готово слушать.
– Вивиан… – пробормотал сэр Дерби. Английский хитрец в самом деле выглядел удивлённым, как будто не ожидал от неё подобных действий и тем более признания. Милош и сам не ожидал, но поверил легко, не столько из-за рассказов Армана, сколько из-за характера мадам: только слабая колдунья могла закрутить столь сильную интрижку. Ни матушка, ни бабушка на такое не пошли бы, а Вивиан – вполне, но, проклятое пламя, мужества у неё побольше, чем у того же Хартманна! Тот, как пить дать, будет юлить до следующего года, прежде чем сознается хоть в чём-нибудь.
Пытаясь справиться со злостью, Милош пропустил всё представление с мадам, но она ушла со стражей спокойно и без пререканий, как когда-то уходил невиновный Юрген Клозе. Вивиан дю Белле думала о последствиях, прежде чем убивать Арманьяка, а подумала ли она, связываясь с Хартманном? Вряд ли, всё-таки старый друг… Милош поймал себя на том, что постоянно возвращается в мыслях к господину послу, не хуже Бера и Армана. Он терпеть не мог это навязчивое состояние, руки чесались что-то сделать, но скотина до замка ещё не доползла.
– Прошу прощения, – сэр Дерби никак не мог успокоиться, и Милош его понимал. – Вы сказали – часть смертей, что это значит? Среди нас есть другие убийцы?!
– Мадам дю Белле не могла убить сына своего друга, – поддержал француз в форме, Милош так и не выучил его имя, хорошо хоть, не Анри.
– Где доказательства, господин Клозе? – заворчал представитель Польши.
– Доказательства будут позже, и вам придётся их дождаться, – тон Берингара ясно давал понять, что возражения не принимаются. Во многом он держался на былом авторитете старейшин, ведь большинство по привычке слушалось их, а они одобряли распоряжения Берингара молчаливыми кивками. Но по большей части – пристыженно молчали после конфуза с книгой. – Сына своего друга мадам дю Белле не убивала, господин Боннар. Сэр Дерби, другой убийца действительно есть, и при первой же возможности мы призовём его к ответу.
– Кто – мы? – уточнил сержант Нейман.
– Сообщество, – ответил Берингар. Как и мадам дю Белле, он незаметно опустил слово «магическое». – Это всё, что я сейчас могу вам сообщить. Охраняйте мадам дю Белле, оберегайте гостей замка, будьте бдительны – мы переживаем напряжённый момент нашей истории, кто угодно может повести себя непредсказуемо.
– Вы больше ничего не скажете? – пробормотал англичанин и обернулся к старейшинам. – А вы, господа?