— А завтра мы пойдем в другое поселение, и принесем радость туда. Когда нас будет так много, что никто не остановит, отправимся в мой замок и освободим вашу королеву. От злых чар.
Земляки словно в сказку попали, радость и вера в сумасшедших глазах, одухотворенные улыбки щербатых гнилых ртов, ликование грязных рук и поеденных плесенью рож. Каждый надеется, что придет его черед быть счастливым, и жизнь воздаст за все мучения и труды.
Ну конееечно, никто вас не остановит, зло бормотало внутри Анны, пока она быстро протискивалась между холмичами, прячась в тени живого камня. Нарветесь на Сову, и все просто умрут.
Деревянная подпорка вырастала из земли и упиралась в здоровенный отесанный столб, правый из двоих, на которых крепился подъемник. Воительница была в самой тени камня и быстро, оттолкнувшись от чьего-то плеча, взобралась на подпорку, схватилась за столб. Ареана маячила прямо перед ней, в метре ниже и двух впереди. Только вот… прямо в упор Анне в грудь целился Ричард, который ведь, схарровы потроха, прекрасно видел в темноте.
Стрела ударила в черноволосую, но прежде, чем девушка успела осознать, что сейчас умрет, щит света вспыхнул перед ней и принял удар. Алейна присматривала сверху и спасла! Стрела вошла с такой убийственной мощью, — еще бы, из Кронского лука почти в упор, — что пронзила щит, разметав его на гаснущие куски, и все-таки воткнулась в Анну, правда, совсем неглубоко, как на излете. Пошатнувшись, девушка удержалась на столбе, выдрала и отбросила стрелу, резко сконцентрировалась для прыжка — вот он, прямо перед глазами, прямой бросок на платформу, а уж лицом к лицу с Ричардом она разберется.
Тот накладывал новую стрелу, а демоница, скользнув быстрым взглядом по черноволосой, глянула вверх, на Алейну. Словно перспектива оказаться с разъяренной воительницей наедине ее совсем не пугала.
Тут платформа по-настоящему зацвела, густые заросли сковали Ричарда вместе со вздернутым луком, он даже не успел наложить стрелу. Теперь не постреляет, пока не высвободит руки и лук, а это займет какие-то время. Ареану растущие ветви огибали, будто чумную, словно боялись ее. Тем лучше! Ее не сковать надо, а оглушить, и как можно скорее.
— Беррик! — воззвала демоница таким голосом, что все вокруг стихли. Пальчик крестьянской королевы указывал вверх. — Убей ее.
Старший над юнцами, ни мгновения не колеблясь, ударил Алейну обеими руками в грудь, Ханка в ужасе взвизгнула, рыжую выбросило с платформы, и она камнем рухнула вниз, к верной гибели, с шестиметровой высоты.
Анна не знала, как смогла сделать это, но она смогла. Изготовленная к прыжку, черноволосая сорвалась с места именно в тот момент, когда было нужно, снесла летящую Алейну в трех метрах над землей и вместе с ней свалилась прямо в толпу. Удар вышиб из обеих дух, их разбросало, кого-то они придавили, кого-то, кажется, покалечили. Лежащие под ними стенали от боли: кровь, открытый перелом руки, кость торчит сквозь драную одежду, другой держится за ногу и орет, снова кровь, разбитые рты, раскрытые в крике, Алейна без сознания с запрокинутой головой, Анна наконец сумела вдохнуть воздух в сдавленные словно глыбой легкие, и выдохнула короткий крик. С огромным трудом поднялась на трясущихся ногах, сжав кулаки, но тут же упала без сил. Тело было словно все вывихнутое, выжатое, провернутое через мясорубку.
— Ко мне их! — выкрикнула демоница со всей страстью и повелением, на какие была способна. Толпа многорукой гусеницей зашевелилась, изогнулась, Анна с Алейной поплыли по грязным рукам.
Их подтащили к Ареане и бросили в грязь у ее ног. Навалились со всех сторон, держали в двадцать рук. Воительница с ужасом заметила, что Кел неподвижно лежит в трех шагах от них, утопнув в грязи лицом вниз, а на его теле, как на скамье, уселась парочка старух, и кричат что-то злобное их беззубые раззявленные рты. Внутри черноволосой все скрутило от ярости и страха за друга. Она взбрыкнула, как обезумевшая лошадь, вырвала ногу, ударила кого-то в лицо, почти вырвалась, но легкое прикосновение сзади, Марет провела ей пальчиком по шее, и Анна внезапно утратила все чувства, клокотавшие внутри. Словно кто-то вылил их через дыру в позвоночнике. Упав на колени, безвольная, как кукла, вся измазанная в вонючей жидкой грязи, опустошенная, девушка потеряно смотрела на тела своих друзей. Кел захлебнулся в жиже, прощай, сын Странника. Алейна без сознания, бледная, пока еще жива.