Иван Ватин. Информация со страницы говорила, что он младше меня на год. Я полез в его фотографии, чтобы получше разглядеть, больше узнать о его жизни. Различные посиделки в ресторанах, катание на сноуборде, Европа, отдых на море с семьей. С семьей. Видно, что глаза с волосами от матери, а все остальное наше общее, от отца. Вот он, счастливый, со своей семьей, но не с моей. Я мог быть на месте этого Ивана, будь все по-другому, останься отец со мной. Зато по нему видно, как я буду выглядеть к пятидесяти: седой, с морщинами на лбу и с повисшими щеками. Мерзость. Как мать вообще могла быть с таким? Закинь его на нашу улицу с грязной одеждой, с легкостью можно было перепутать с местными беспризорниками, которые пропили все: свой дом, свою одежду, свою честь, а главное – свою жизнь.
Раздался дверной звонок.
– Игорек! – раздался голос из ванной. – Пожалуйста, глянь, кто там.
Я закрыл все вкладки и пошел к двери. Через дверной глазок увидел знакомые густые брови. Парень, с которым поссорился Боря. Видимо, направился в Верхний Родищенск продвигать свою веру об Истинном Боге. Я не стал ему открывать, но Владику сообщил, кто приходил. Уже все знали об этих фанатиках, и никто не открывал им двери, чтобы не тратить время.
К вечеру мы уже были на Ястребской улице в Нижнем Родищенске. Один из неприятнейших закутков города, там вечно шастали пропойцы и наркоманы. Вечеринка собиралась в доме у Славика. Родители уезжали на вахту в столицу, и поэтому он часто созывал всех своих друзей к себе. С каждым разом к нему все больше заваливалось незнакомцев, к примеру, тот же Владик, он толком не был знаком с хозяином вечеринки.
– Хо-хо, братишка, я рад, что пришел! – чуть ли не на весь дом прокричал Славик, когда меня увидел. – Решился все-таки вмазаться с нами?
– Не, я только по синьке, а вот Владик, – я хлопнул его по плечу, выставляя вперед, – к вам присоединится. Надеюсь, помнишь его.
– Да, конечно, помню! – Славик полез к нему обниматься. – Хорошо вместе посидели на твою днюху. Будь как дома, Владик, тут всем рады. Особенно четким пацанам.
Что бы Андрей ни говорил, но кому-то нетрезвое состояние очень даже шло, тот же Славик превращался в приятного добрячка, который источал любовь, располагал к себе, чего не скажешь в остальное время.
На этот раз на вечеринке были уже знакомые мне лица, может, я не знал всех поименно, но точно до этого с ними виделся. Всего было около сорока человек, большинство из которых бойцы с прошедшей потасовки, были также спортсмены из других секций и школ, включая Верхний Родищенск. Иногда я удивлялся, когда видел представителей из обоих частей города, проводящих весело время. С каждым годом внутренняя война рассасывалась, и только изредка можно было встретить конфликты, в основном их зачинщиками были старшие поколения. В нашем слое искали проблемы только те, кому основательно промыли мозги неравенством между берегов.
В доме было полно алкоголя, каждый приносил что нашел. Я же вписался с Владиком, и от нас были две бутылки коньяка из личных запасов Вячеслав Николаевича. Он бы не обиделся на пропажу, скорей всего, даже не заметит.
Среди гостей просачивался Леха Шпага, самый выделяющийся персонаж на этой вечеринке, но и самый незаметный для всех. На фоне спортсменов он смотрелся вызывающее худым, но никто не старался смотреть в его сторону, а я же совершил ошибку, взглянув в его пустые бездонные глаза.
– Здарова, Игорек, – промямлил он себе под нос, голос его давно изменился, говорил пискляво и протяжно, отчего в ушах резало любым его словом, а порой было сложно разобрать, что он говорит.