Через какое-то время он пришел в движение, сперва двигаясь неловко, но затем все больше ускоряясь. Он начал припоминать, как забрался сюда. Ослепленный ярким светом, голем бежал, не видя перед собой цели. Огненный шар за его спиной заливал все вокруг невыносимым сиянием. И вдруг он споткнулся и упал в грязную воду. Здесь его окружала темнота, и чем дальше голем продвигался по узкому тоннелю, тем все больше погружался в темноту. В конце концов он распластался на камнях и впал в странное состояние, пребывая где-то между явью и смертью…
Искусственно созданное сознание голема заставило его взглянуть вверх, чтобы найти отверстие, сквозь которое он попал сюда. Его гнала вперед жажда, и он уже не обращал внимания на маленькие мохнатые тельца, разбегавшиеся на его пути с громким писком. Вскоре он нашел то, что искал — в темноте перед ним зияла круглая дыра, в которую просачивался свет, но этот свет был всего лишь неприятным, а не болезненным, и голод отогнал отвращение, испытываемое големом при виде этого светлого отверстия.
Он протянул лапы к краям дыры, но она находилась слишком высоко.
И тут голем увидел ступеньки, разъеденные ржавчиной железные перекладины, ведущие наверх, к светлой дыре. Когда его пальцы опустились на перекладину, металл начал кипеть, металлические капли с шипением упали в мутную воду. Голем подтянулся наверх, к отверстию, которое вело во внешний мир. Он искал жизнь.
Я неторопливо повернулся и сжал ладонь на рукояти шпаги.
Говард вошел в один из домов, Рольф же свернул за угол. За последние минуты дождь усилился, над крышами домов вспыхнули первые молнии. Я по привычке посчитал время от молнии до раската грома. Четыре секунды. Гроза приближалась. Остановившись, я прислушался, но из-за шума дождя ничего не услышал и потому решил продолжить свои поиски в одном из домов.
Здание, которое я присмотрел, раньше, по всей видимости, было трехэтажным домом со съемными квартирами, но теперь превратилось в настоящую развалину. Крыша давным-давно обвалилась, а стены покрылись трещинами. В некоторых местах я заметил обрывки выгоревших обоев, изъеденных плесенью. Где-то на ветру стучали створки окна, и казалось, что это бьется огромное сердце — то тише, словно перед смертью, то громче.
Лестница, ведущая на второй этаж, на вид была очень хрупкой. Стараясь быть предельно осторожным, я опустил ногу на первую ступеньку, но тут же поспешно отпрыгнул назад — от моего прикосновения половина лестницы обрушилась. Значит, наверх голем пойти не мог и мне оставался только подвал. Когда я спускался по стертым каменным ступеням, у меня появилось предчувствие, что в подвале меня подстерегает опасность.
Я замер на месте. Внизу что-то было, и я это явственно ощущал. На мгновение у меня мелькнула мысль, не следует ли позвать Говарда и Рольфа, но я отбросил ее, подумав, что в подвале от грозы мог укрыться кто-то совершенно безобидный, к примеру дворняжка, кошка или ничего не подозревающий бездомный, решивший устроиться здесь на ночь. Сначала нужно было разобраться с этим.
Я медленно пошел вперед, силясь действовать бесшумно, не издавая ни звука. Мои нервы были натянуты до предела. Наконец я добрался до темной тени внизу лестницы и вновь прислушался. Моя растревоженная фантазия рисовала опасности там, где их не было, и мне казалось, что в темноте кто-то двигается, на стенах танцуют какие-то тени, а в нишах и углах подвала звучит чей-то шепот.
Сверху донеслись очередные раскаты грома. Здесь они воспринимались по-другому: создавалось впечатление, что звук проникал сквозь толстый слой ваты. Блеснула молния, озарив часть подвала ярким светом.
Вскрикнув от ужаса, я выхватил шпагу.
Что это было? Что это стоит там у стены? Отойдя на два шага, я нащупал на поясе факел. Может, будет лучше, если я зажгу его? Я помнил, что с факелом нужно обращаться осторожно, ведь горящий магний уже не погасишь.
— Стой, Роберт! Это я!
Вздрогнув, я чуть было не ударил говорившего шпагой.
— Говард! — возмутился я. — Ты что, с ума сошел? Зачем ты меня так испугал?
— Прости. — Говард приблизился ко мне. — Я тебя тоже не сразу узнал, думал, что это голем.
Облегченно вздохнув, я отер рукой покрытый потом лоб. Еще одна молния озарила лицо Говарда. Он совершенно не нервничал. Наоборот, он улыбался!
Подойдя к нему, я хлопнул его по плечу.
— Говард, я всегда подозревал, что у тебя железные нервы.
Он сухо рассмеялся.
— А так все в порядке?
— Да, конечно. Я…