Я снова посмотрел на Солнце, подумав о его доброте. Хотя оно постоянно милостиво дает нам свет и тепло, мы не благодарим его, а когда идет дождь или в пасмурные дни, ни с чем не считаясь, готовы требовать — покажись!
Своевольное, однако же, создание человек!
Он совсем не способен жить на Небе. Ведь пока он живет на Земле, нужно только одно: смиренно радоваться и благодарить за все.
— Чем ты недоволен? Ведь в результате твоих страданий ты, подобно небожителям, поступил в Небесную школу. — Внезапно у меня в кабинете раздался голос Жака, но я не мог отвечать ему. — Ты сделал такие успехи, что уже нет необходимости каждый день вставать в пять утра и подвергаться духовным упражнениям, и вскоре сможешь приступить к любимой работе, не так ли?.. Всегда должно быть радостно вставать рано и быть честным, работать — первый долг человека. Подобно небожителям… Если тебя что-то мучает, я всегда готов дать тебе совет. Потому что как человек Истинного мира я могу помочь… Может быть, плохо со здоровьем?
— Здоровье мое в порядке. Никогда в жизни я не чувствовал себя так хорошо… Не беспокойся. Но только хоть я и слышал, что физическое тело дано нам взаймы, я не верил. А теперь раскаиваюсь и одновременно печалюсь.
— Что ты имеешь в виду, не расскажешь ли подробнее?
— Я никогда не задумывался о том, что мое тело, моя плоть, являясь частью меня, существует независимо. Поэтому, примерно десять последних лет публикуя по велению Великой Природы в год по книге, я все это время не заботился о своем теле… Этим летом, в тот день, когда вышла в свет «Жизнь человека», я заметил, что мое здоровье пошатнулось, ноги ослабели и перестали меня слушаться. Я испугался… Тело вело свое существование самостоятельно, перестав быть частью меня… Это я заметил впервые.
— Потому что тело дается взаймы.
— Если бы я отнесся к этому серьезнее, я бы берег его больше… Глупо получилось.
— Даже ты так себя вел, а обычные люди, наверное, не замечают этого… А ведь тело — вещь, данная взаймы.
Тут ко мне зашел Сампэй Ямамото. Проходил мимо, объяснил он, и вот решил зайти.
— У вас такой серьезный вид — что-нибудь случилось?
— Нет, мы говорили о том, что человеческое тело — вещь, данная взаймы.
— Это само собой… Лучше послушайте: и в сегодняшних газетах сообщают, что те, кто стоит наверху, развратили свои души деньгами, речь идет о суммах в миллиарды и десятки миллиардов… Вот вам свидетельство того, что, хоть они и разбогатели, души их обнищали.
Я вдруг сник.
— Сэнсэй, а сколько вам лет? — внезапно переменив тему разговора, спросил Сампэй с серьезным видом.
— Сегодня утром только что родился.
— Вы родились в 1896 году, не так ли? Крепитесь еще четыре года!
— Почему ты вдруг заговорил об этом?
— Я хочу в вашему столетнему юбилею преподнести вам миллион иен… Сегодня утром вдруг подумал об этом…
— Ужасно… Придется ждать сто лет. Ведь я родился только сегодня утром. Однако заранее благодарю. От души спасибо.
— Я ведь многим вам обязан и ни разу не отплатил за добро…
— Я тоже тебе обязан… Береги себя… Недавно об этом был разговор; наше тело не принадлежит нам, его дала нам взаймы Великая Природа.
— Да что вы, не стоит… Я тоже заметил это впервые лишь теперь. Что ни говори, тело хоть и мое, но мне не повинуется.
— А… Собственно говоря, сколько тебе исполнилось?
— Уже полных семьдесят два.
— Только семьдесят два. Ты еще очень молод. Самое время заняться настоящей работой.
— Сэнсэй, не смейтесь надо мной.
— И не думаю. Я даже тебе завидую. Семьдесят два года — это молодой человек. Любая деятельность по плечу.
— В этом возрасте становишься обузой обществу, вот и меня вынудили уйти в отставку.
— Вот как? Но ведь профессор — тоже служащий… Значит, когда он уходит в отставку, ему полагается пенсия… Ты, должно быть, смог спокойно уйти.
— Я долго служил и вздохнул с облегчением.
— А такие, как я, перестав работать, не только не получат пенсию, но вообще лишатся каких бы то ни было доходов и уподобятся безработным. Мы не имеем возможности перестать работать… В моем возрасте я продолжаю трудиться, да…
— Поэтому вы бодры!
— К стыду своему! — вырвалось у меня, но я тут же поправился: — Какое там к стыду, это прекрасно, и я всегда благодарен Великой Природе.
Однако ощущение стыда от сказанного пришло не сразу.
— Сампэй-кун! Ты хорошо еще слышишь?
— Хорошо. Слух не слабый…
— В таком случае немного помолчим. Ты слышишь эту прекрасную музыку?