– Да ты о себе очень высокого мнения, смотрю. – Риз во многом был лучше Дхорна, что касалось метания кинжалов и выслеживания цели. Но у него не было магического меча в руке, ищущего бреши в обороне противника, и в ближнем бою у него не было и шанса против своего главнокомандующего.
– Хочешь поспорить с моим мнением, Риз? Желаешь сам спуститься к Хкарриту? Я не стану возражать, если ты скажешь мне с полной уверенностью, что выйдешь победителем. Ведь если ты не сделаешь этого, то обречёшь всех в Едином мире на уничтожение.
Риз помолчал, сделавшись серьёзным.
– Но ведь и ты не можешь сказать того же, так ведь?! – его проницательный взгляд словно читал душу Дхорна. – Верховный Страж, тем не менее, я считаю, что тебе это по плечу. Ты – лучший мечник из всех, кого мне доводилось видеть в бою.
– Будем надеяться, что этого хватит, дружище.
Тем временем двор внешнего кольца Ллорна заполнился сотнями дикарей. Они столпились позади своего предводителя, ожидая увидеть зрелище. Они слышали, как Хкаррит принял вызов. Старейшина Кахчи верно всё предсказал. Теперь дело за Дхорном.
– Победа или смерть? – задал риторический вопрос Риз ему вдогонку, когда он уже отправился к воротам.
– А разве когда-то было иначе?! – усмехнулся Дхорн.
У ворот собрались почти все защитники города. В одних глазах он читал страх, в других – радостное волнение. Последних было больше, к его удовольствию. Эти люди верили в него. Что ж, осталось только самому поверить.
Ворота медленно открылись. Но прежде, чем Дхорн сделал шаг наружу, его окликнул чей-то слабый голос. Оглянувшись, он увидел нескольких банемидов, которые буквально тащили под руки старейшину Кахчи, чьей мудростью он восхищался несколько мгновений назад.
– Верховный Страж… Не спеши. У меня для тебя подарок.
Дхорн не стал ничего говорить, потому как уважал этого старика. Если тот готов тратить последние силы, чтобы дать ему какую-то безделушку, пусть так и будет.
– Я и мои помощники… Давай к делу. – Кахчи уже был напротив. Все банемиды, сопровождавшие его, положили свои ладони тому на плечи. Сам старейшина, казалось, начал сиять. – Положи мои ладони себе на грудь, человек.
Чем бы это ни было, Дхорн послушно сделал, что требовалось. Моментально его кожу словно кольнули тысячи иголок, но он не отшатнулся, а лишь стиснул зубы. Боль нарастала в нём, приближаясь к нестерпимой. Тело горело, а кожу саднило так, будто её поливают кипятком.
Когда он уже был готов высказаться по этому поводу, всё прекратилось. Болезненные ощущения сменились странным чувством стянутости. Дхорн не мог описать это иначе.
– Мне, наверное, стоит узнать, что это было?
Но Кахчи уже не смог ему ответить.
– Старейшина Кахчи из клана Хкаррзем окончил свои дни, человек, – ответил ему один из склонившихся над телом почтенного банемида. – Его последнее заклинание было крайне сложное и могущественное, и пусть мы все ему помогли, ни один из нас не сможет повторить его.
– Я благодарен ему и вам, но, Единый вас шлёпни, что именно это было?
– Защита. Кахчи подарил тебе защиту от магии.
– И такое бывает?! – он не смог скрыть своего удивления.
– Ты не так понял. Ты не стал неуязвим для чси, но какие-то её виды тебе причинят значительно меньший урон. Это заклятие подобно щиту, но любой щит можно пробить, как и убить любого, кто прячется за ним. Помни об этом. И постарайся не проиграть, чтобы жертвы нашего народа не оказались напрасными.
Кивнув, Дхорн вышел за ворота, дав сигнал Стражам закрыть их. Если ему суждено погибнуть, то не стоило давать врагам лёгкий доступ в сердце Ллорна.
Река дикарей заполонила всё пространство внешнего кольца города. Варвары сидели на крышах и деревьях, чтобы не пропустить бой человека с их вождём. А тот стоял дымящимся столбом, ожидая прибытия противника.
– Эй, чудовище, я здесь. Готов начинать? – крикнул Дхорн, подойдя ближе к Хкарриту.
Банемид среагировал на его слова тем, что несколько десятков лиц сменили друг друга на том месте, где должно было быть его собственное лицо.
– Человек, мы уже встречались с тобой. – Голос, нет, голоса существа были знакомы Дхорну. Будто несколько десятков мужчин одновременно говорили с ним. – Ты славно трудился для меня многие годы. Видимо, твоя судьба – служить мне, раз ты сейчас передо мной, пришёл умереть в мою славу.
– Ошибаешься, безлицый, умереть придётся тебе. Только давай-ка на этот раз ты сдохнешь окончательно.
Существо рассмеялось. Это было похоже на то, как если бы голоса предков могли смеяться в недрах древних пещер на заснеженных пустошах Фризенхайра. По спине Стража пробежали мурашки, а в горле моментально пересохло.